Познакомив с устройством в логове, волчица оставила чужака. Скел устроил себе лежанку. Забравшись внутрь теперь уже своего нового дома, он сел, прислонившись спиной к стене и устало закрыл глаза. Но побыть в одиночестве было не суждено. Волчата, сначала издали поглядывающие на человека, скоро осмелели и, тяжело переваливаясь после недавней кормежки, приблизились, принюхиваясь к новому запаху. Услышав шорох, Скел устало вздохнул и недовольно обернулся. Он готов был увидеть очередного шестилапого, который начнет поучать, скалиться или, в лучшем случае, поведает о правилах поведения в волчьей стае, что было бы кстати, раз уж он волею судьбы попал в нее. Но вместо грозных шестилапых перед ним стояло четверо карапузов, с любопытством разглядывающих его. Малыши были такими смешными, да и к тому же так похожими на обычных щенят, что Скел невольно улыбнулся. Такой же малыш остался дома, когда он уходил воевать. Теперь вырос, наверное.

– Что? Диковину вам привели? – кивнул он волчатам. – Ну, давайте знакомиться, что ли? Я Скел. Лапу умеете давать?

Он протянул руку. Малыши, смешно заваливаясь, бросились врассыпную. Все, кроме одного. На голову выше остальных, с пробивающейся серебром полосой на спине и разными по цвету глазами, волчонок был явно королевских кровей.

– Ишь ты! – удивился Скел. – Смелый, значит? Как зовут?

– Я сын вождя, Хати! – бесстрашно шагнул вперед волчонок, но запутавшись в еще не отросшей паре лап, завалился на бок.

Скел засмеялся:

– Эх ты, герой.

Взяв малыша за бока, он поставил его перед собой. Следопыт даже не понял, что произошло следом за этим. Молнией мелькнула белая шерсть между ним и волчонком. А в следующий миг, разъяренная королева Кьяра, прижав следопыта лапами к стене, нависла над ним, испепеляя взглядом.

– Как ты посмел дотронуться до моего сына?! – прорычала она у самого лица Скела.

– Мама, он хороший, – тявкнул волчонок в защиту. – Я опять споткнулся. А он просто поставил меня на лапы.

Кьяра, обернувшись, коротко рыкнула в ответ, и малыш на всякий случай отбежал чуть дальше.

– Не смей трогать волчат! Моих детей не тронь! – прорычала она следопыту, приблизившись настолько близко, что тот смог разглядеть ее ставшие вдруг синими, глаза.

– Да понял уже! – разозлившись, резким движением скинул ее лапы с груди Скел. – Очень надо нянькаться с ними. Меня же не для этого оставляли? Так и рассказала бы, для чего!

– Узнаешь, когда придет время. Но, если и дальше будешь нарываться, можешь его и не дождаться.

Кьяра развернулась, подтолкнув мордой волчонка вперед, и направилась к королевской лежанке, возле которой хлопотали волчицы. Им хватило короткого взгляда, чтобы понять, что правительница не в духе, чтобы неслышно удалиться.

Скел был зол. Как истинный тремарионец он терпеть не мог ждать. А быть пленником и вовсе считалось позором. Раздражение и злость чернотой разливались в груди. Но, как опытный следопыт и разведчик, за плечами которого были годы службы, он мог держать в узде свое нетерпение. Вот и теперь, закрыв глаза, он задержал дыхание и медленно выдохнул, успокаивая сердцебиение и концентрируясь на окружающих звуках. «Тише, – вспомнил он первый урок своего старого учителя, упокоившегося год назад, но оставшегося навечно в его памяти. – Просто делай то, что должен». Эта фраза не раз выручала Скела, вытаскивала его из передряг и помогала пережить сложные ситуации. Он усмехнулся своим мыслям, вспоминая, как злился, услышав ее впервые, когда юношеские эмоции бушевали, хотелось крушить, ломать, разносить обидчиков. Но каждый раз мудрая фраза учителя стеной становилась между ним и неразумными поступками, вселяя спокойствие и равновесие. Вот и теперь, успокоившись, он открыл глаза. Если уж богам было угодно отвести его в стан врага, стоило извлечь из этого выгоду и узнать его слабые места.