Нет уж! Лучше принять предложение его отца, раз тот придумал такой занятный и необременительный вариант общения без дальнейших обязательств. За время моей «практики» потенциальный жених убедится, что мы не пара, а я после этого спокойно вернусь на «Дизар».

– Как видишь, Рия, все зависит только от твоего мнения, – спокойно напомнил папа. Однако подсказывать, какое именно решение устроило бы его лично, не стал.

– Если Ми-Лар останется в вашей семье, ты лишишься возможности приобрести новый опыт. Я полагаю, что вам обоим незачем так торопиться, – предпринял еще одну попытку меня убедить ДиеВал.

Он определенно не хотел, чтобы сын уходил, и, вне всяких сомнений, надеялся, что я влюблюсь и привыкну к дому. Тогда в семье «Аграна» собственная певица появится.

Что на этот счет думал Ми-Лар, я так и не разобралась. Нас в кабинете было много, эмоции смешивались, рождая странную смесь ожидания, надежд, интереса и тревоги. Понять, какие из них принадлежали настойчивому майнеру, было нереально, а его взгляд мне ни о чем не говорил. Но даже зная его мнение, я ведь все равно поступила бы по-своему.

– Вы правы. Пока у нас нет уверенности в счастливом совместном будущем, не стоит принимать решений, кардинально меняющих нашу принадлежность к семьям. Мне новый способ совершенствования навыков нравится, я с удовольствием им воспользуюсь.

– Вы получили ответ, гайд Ол-Чес, – вежливо подвел итог папа. – Можете возвращаться на «Агран». Рия прибудет сразу, как только соберется.

– Пожалуйста, не задерживайся, Рия-Ла. Пилотам с каждой минутой все сложнее удерживать дома рядом, потому что субстрат истощен, – попросил гайд, обращаясь ко мне.

А когда он и его сын наконец исчезли в проеме, мама рассмеялась. Она все это время старательно сдерживалась – у меня было достаточно опыта, чтобы правильно интерпретировать мимику и жесты. И я видела веселые искорки в зеленых глазах, которые она прятала, опуская взгляд, и то, как уголки губ неуклонно ползли в стороны, а затем, явно с усилием воли, возвращались обратно. Теперь же мама открыто хохотала, вытирая слезы, выступившие на глазах, и широко улыбалась, показывая зубы.

Отсмеявшись, она поманила меня к себе, а когда я пересела, обняла и, поцеловав в лоб, похвалила:

– Ты умничка, дочурка! Лаш, я же говорила тебе, что она именно так поступит! А ты сомневался.

– Я не сомневался. – Папа привычно спокойно поправил ее с нежностью в голосе. – Я говорил, что, если Рия предпочтет иной вариант, нам придется придумывать что-то иное.

– Могли бы меня предупредить, – не понимая, что они имеют в виду, все же высказалась я.

– Не успели, – вместо родителей ответил дядя, который наконец-то перестал подпирать стену и тоже сел в кресло. – Ты спала, когда Ми-Лар и Ол-Чес к нам обратились. А времени у нас действительно мало, чтобы можно было просить их подождать.

– А почему «придумывать иное»? Что вы затеяли? – продолжила я любопытствовать.

– Помнишь добавку в муссе? – Мама на мгновение меня отстранила, чтобы заглянуть в глаза, и вновь притянула к себе. – Я сделала анализ, и оказалось, что это то самое психотропное вещество, которое применяли террианки, когда нападали на Атрион. Помнишь, я тебе рассказывала?

Конечно помню, такое забыть сложно. Это же самая жуткая страница истории нашей планеты.

– Но ведь оно опасно! – ахнула я. – А ты так спокойна…

– Концентрация в муссе микроскопическая, – пояснила мама. – Такая ни зависимости не вызовет, ни волю не подавит. Возможен лишь легкий успокаивающий и расслабляющий эффект. Ноя-Ти именно о нем упоминала.

– Зачем они вообще его добавляют? Какая в этом есть необходимость?