Чтобы меньше волноваться и заглушить внутренний монолог, я включила радио.

– Пейте воду с пузырьками, веселитесь вместе с нами! – заговорил бодрый голос из нашего новенького бирюзового (под кухонные шкафы), хромированного (как ручки этих шкафов), блестящего (ну кто из нас блестящее не любит?) радиоприемника. Опять одна реклама.

Я переключила.

– Не пейте воду, пейте крем-соду! – предложил не менее бодрый голос, но уже другой.

Я еще повернула колёсико.

– Аполлола, аполлола – то, что нужно для футбола!

Так, еще раз…

– … Итак, последний вопрос. Госпожа Рислинг спрашивает в своем письме, каким способом лучше всего чинить современные нейлоновые колготки: стоит ли использовать машинку для штопки или лучше запастись высокотемпературным синтетикосклеечным аппаратом?.. Отвечаем…

Я опять переключила. Попала на песню про лоллипоп.

– Это же «Час для домохозяек»! – встрепенулась мама. – Ну Господи, почему я опять его пропустила?!

Я почувствовала слёзы в ее голосе. Опять плачет.

– Мам, случилось что-то?

– Просто я опять пропустила «Час для домохозяек»! Еще вчера планировала его послушать, в газете с радиопрограммой карандашом обвела – и вот снова! Уже кончается… Господи, какая же забывчивая! Ну почему я такая бестолковая?! Что я за человек такой, а?!

– Ну перестань. Никакая не бестолковая. Вот сейчас я включу обратно. Только найду эту волну…

Я прокрутила колёсико до предыдущей позиции, но «Час для домохозяек» и в самом деле уже закончился. Вместо него пошли местные новости.

– …Нагнетают абсурдные заявления о якобы произошедшем взрыве около города. Очевидно, что это очередная провокация с целью посеять панику. Остаётся вопрос: кому выгодно пускать слухи о несуществующих взрывах?..

– Мам, а ты взрыва не слышала?

– Сказали же – не было взрыва, – буркнула мама. – Зачем обсуждать всякие глупости? Терпеть не могу, когда начинают мусолить белиберду!!!

– А у тебя снова закончились таблетки от неулыбчивости, верно? – сообразила я.

– Ерунда. Завтра куплю. Готовы овощи?

– Вот.

– Ну наконец-то!!!

Я не стала говорить, что вообще-то справилась за пять минут и молча пронаблюдала, как мама заливает плоды моей деятельности жидким тестом, а потом помещает под прозрачный купол духовки. Переведя взгляд с ее мокрых щёк на мусорное ведро, я заметила там еще один похожий пирог, только чёрный. Теперь понятно, почему ужин всё еще не готов, хотя я вернулась так поздно.

– Ну, а как концерт? – спросила мама, когда духовой купол засветился голубым, а в посудном шкафчике включился режим мойки. – Тебе понравилось? Ничего особенного, верно?

Я вдохнула. Выдохнула.

– Мама! Это было нев-о-о-бра-зи-мо!

– Невообразимо хорошо или невообразимо плохо?

– Невообразимо великолепно! Это было самое крутое, что я видела и слышала в своей жизни!

– Вот как… – Мама хмыкнула.

– Словно упасть с Ниагарского водопада, а потом залететь обратно… Нет, это было как на Луну полететь! Нет, как на Венеру!

– Ну-ну.

Я подбежала к ней:

– О, мамочка! Ты и не представляешь, какое счастье там побывать! С этим лишь одно может сравниться!

– Это что же?

– Побывать на концерте Элвиса дважды. Завтра вечером он выступит в нашем городе еще раз…

Мое сердце застучало как контрабас.

Кажется, судьба сейчас решается!

Ох… Что она ответит?..

– Но Ава! Неужели одного раза не достаточно, чтобы понять, какая это ерунда?

– Но это не ерунда!

– Знаешь, я думала, ты умнее.

– Ах, вот как?

– Я думала, ты уже выросла и разбираешься более-менее, что к чему! Я отпустила тебя на этот концерт, чтобы ты поняла, что увлеклась совсем не тем, кто этого заслуживает! Да, мы с отцом рассчитывали, что тебе хватит ума отличить музыку от отбросов! О Боже, мы опять в тебе ошиблись! Что мы сделали не так?!