И окрас у них был забавный – пёстрый, чисто коровий. И в пятнах были, и рыжие, и белые, и чёрные. Я из-за цвета их сначала за коровье стадо и принял.

А потом стал разглядывать слоновода или слонячьего пастуха. Он мне как мерило послужил, чтоб размеры слонятины прикинуть. И – человек как человек. Борода лопатой, одежда фабрики Космотруд, простая, но надёжная и прочная, хоть и грязная. А в руках какая-то палка, но тут непонятно – оружие или погоняло для слонов. В общем нормальный такой гражданин, делом занятый.

И в целом, посёлок на два десятка домов, прикинул я. В центре площадь, похоже, но за оградой не видно. И ворот не видно. А значит, надо мне по лесу двигать, пока дорогу не найду. А то, с учётом ПСЗДецов, как бы мне он самый не настал. Мало ли какие там настройки вбиты.

Стал аккуратно пробираться по лесу, временами разглядывая поля и посёлок. Ничего особо нового не выглядел: стадо слонов, огороды, больше никого и ничего, всё за оградой. Из-за бандитов, наверное.

Зато наткнулся на ведущую на северо-восток дорогу через лес. И блин, морду набить дорожным рабочим хочется! Раздолбанный синтоасфальт, чуть ли не трава сквозь трещины растёт!

Хотя, сколько времени прошло. И народу может быть немного, рабочих рук не хватать. Да и вообще – дороги у нас до семидесятых были всесоюзной проблемой, если начистоту. Потом начали прокладывать синтоасфальтовые трассы по всему Союзу: как проблема всесоюзной была, так и решали её всесоюзной стройкой. И к 90м осталась у нас всего одна проблема… Хотя она у всех была, а у нас почти решилась – советская педагогика самая педагогичная в Мире! Даже в тюрьмах ПОМПЫ лекции читали! Некоторым даже круглосуточно!

А вела эта раздолбанная тропинка… ну ладно, дорога всё таки, к распахнутым воротам селения. И пара ПСЗДецов на воротных столбах матово отливали сферами бронеколпаков.

Вот по дороге я и пойду – так меня за бандита никто не примет, определился я. Бандиты они крадутся и таятся, а я открыто и по дороге пойду. Пистолет на пояс, всё остальное – в скрутку, особенно лопатку мою. Эх, грязен я, как свинья… Не котороя водоплавающая, с усмешкой вспомнил я шустрого Свина.

И неторопливо потопал по раздолбанной дороге к посёлку, с интересом оглядываясь по сторонам уже невооружённым взглядом.

Перед выходом на прямую видимость от посёлка я притормозил, оглядеться напоследок по сторонам. И чуть не помер, в самом что ни на есть прямом смысле слова! Дёрнувшись на неприятное жужжание я, если не спасся от смерти, то от неприятных ранений и травм точно. Мимо лица, на запредельной скорости, пролетела серая точка и со стуком врезалась в дерево на обочине. И продолжила там, воткнувшись, гудеть.

– Пчела, – озадаченно констатировал я под нос. – Здоровая какая, а главное – с каким лютым жалом!

У пчелы и вправду было лютое жало: не меньше трёх сантиметров! То есть, паразитка сантиметров семи длиной, врубилась этим жалом в древесную кору сантиметра на полтора! И ещё не померла, продолжая дергаться и грозно гудеть!!

– Пойду-ка я в Грязи, – заключил я вслух, поёжившись и проверив штаны, – А то её товарищи появятся, убьют же, сволочи. Или унесут к себе домой. А я туда не хочу.

И, кстати, кажется часть “физических параметров” я понял. Никогда не был увальнем, да и самбо. Но на звук я отдёрнулся, если подумать, быстрее себя “обычного”. Ну есть такое ощущение, хотя с ассистентом вопрос провентилировать всё равно надо.

И потопал я к Грязям, стараясь, чтоб мой поход к селу не выглядел как позорный для советского человека побег от пчёл. Хотя от таких пчёл не стыдно и с криками убегать.