Друзья отбивались от них, как могли. Завязалась настоящая битва. Верховый жрец разил вампиров своим посохом, который источал смертоносный луч, а у Фрейи в руке появился пылающий меч судьбы, при прикосновении с которым все нападавшие упыри мгновенно вспыхивали и превращались в кучку золы. Леопарды набрасывались на вампиров сзади и убивали острыми как лезвия когтями. Яна, как истинная воительница, размахивала мечом налево и направо, при этом сея вокруг себя смерть в рядах нечисти. Внезапно она запнулась об корень большого дерева и упала лицом вниз. Этим воспользовался один из вампиров и вцепился ей в горло, высасывая жизненные соки девушки, но через некоторое время упал замертво, сражённый лучом из посоха Осириса.

– Отступаем! – крикнул белый маг и, взяв Комольскую на руки, попытался оторваться от нападавших монстров, но силы были не равны. Вампиры всё прибывали и прибывали, не давая никакой надежды на спасение. Один из них в чёрном одеянии, воспользовавшись заминкой Осириса, попытался добраться до шеи Яны, так как оттуда капала кровь, вновь и вновь разжигая жажду крови, но неожиданно тело его вспыхнуло, оставив на земле окровавленную стрелу. Верховный жрец бросил взгляд сквозь тьму, и увидел нечеткие силуэты всадников, которые мчались в их сторону. Обнажив свои мечи, те вступили в бой с вурдалаками. Стрелы поражали свои цели, и весь поток нарастающей чёрной силы теперь обрушился на всадников.

Фрейя мысленно поблагодарила Посейдона за оказанную помощь, и только теперь смогла добраться до Яны. Девушка лежала на грязном снегу в луже крови, и Осирис пытался оказать ей первую помощь.

– Нужно исцелить её, пока в ней теплится жизнь, – произнёс белый маг и продолжил мысленно шептать заклинания, но они не помогали.

– Почему не выходит? – обречённо всхлипнула Фрейя и приподняла голову Яны, – Осирис сделай что-нибудь, я тебя умоляю, не дай ей умереть.

Глаза Комольской были закрыты. Несколько липких от крови прядей волос закрывали лицо девушки, и царица убрала волосы, увидев, как кожа стала приобретать бледно-серый оттенок.

– Яна, ты меня слышишь, очнись, – теребила её Фрейя, голос дрожал, а руки лихорадочно расстегивали её кожаную эгиду, давая девушке дышать.

Она уже не замечала, как Осирис пытался оторвать её от тела раненной, как число вампиров заметно сократилось, и теперь победа была на их стороне.

Всадники окружили их, и присели рядом, пытаясь вразумить обезумевшую от горя Фрейю.

– Ей нужно противоядие, царица, – обратился к ней мужской голос.

– Противоядие? Но где его достать? – она подняла голову и посмотрела в глаза незнакомцу.

Что-то в его лице было знакомо, но слезы ставшие пеленой мешали его разглядеть, да и мысли сейчас были не об этом.

– Фрейя, позволь помочь им, они знают что делать, – обратился к ней Осирис и взял её за плечо.

Царица Южной Атлантиды медленно встала и позволила двум всадникам взять Яну на руки и положить на одну из лошадей.

Осирис помог Фрейе сесть на белоснежного жеребца, а сам запрыгнул на тёмно-гнедого рысака, любезно предоставленные им всадниками и медленно тронулись в путь. Процессию замыкали леопарды, шедшие позади небольшой группы.

Первым начал разговор тот самый мужчина, который помог царице справиться с её горем. Одет он был в дорогое одеяние. Тяжелая золотая цепь из маленьких квадратных пластинок доходила до пояса и переливалась в лучах промозглого солнца, пробиравшегося из-под листвы деревьев. Его густые русые волосы завитушками спадали на плечи, а выразительные зелёные глаза гордо смотрели на девушку. Фрейя внимательно всматривалась в мужчину и попыталась вспомнить, откуда она его знает, женская интуиция никогда её ещё не подводила, как вдруг в сознании вспыхнули знакомые трепетные чувства. Да! Конечно! В день коронации она впервые с ним познакомилась, и в ней проснулось безудержное волнение, которое она испытала тогда. Принц Один! Это он! Щеки царицы зарделись легким румянцем: то ли оттого, что сердце начало биться с невероятной скоростью, то ли от ослепительного солнца, упрямо освещавшего лицо своими лучами. Мороз пробирал до костей, но Фрейе вдруг стало слишком жарко и захотелось снять этот удушающий плащ. Она расстегнула верхнюю пуговицу на шее и облегчённо вздохнула.