– Модгур, тебя кто-то обидел? – произнесла грозно царица.

– Мама! Они не дали мне поиграться с этими лесными кошками! – обидчиво пропищал тот, затем подбежал к царице, и обхватил её руку, прося защиты от обидчиков.

Мадлен посмотрела сначала на леопардов, потом на Одина и прокричала:

– Один! Ты опять обижаешь Модгура! Это была последняя капля терпения, я всё расскажу царю.

Принц проигнорировал замечания царицы. Он любил своего сводного брата и не обращал на его детские шалости никакого внимания.

Один после этого досадного недоразумения извинился перед своими гостями за столь бесцеремонное поведение своей тёти и пригласил их пройти во дворец. Леопарды остались снаружи.

Внутреннее убранство было роскошным и ничем не уступало дворцу Южной Атлантиды. Всё сверкало золотом, платиной и серебром. Потолок из слоновой кости и выложенная мозаика из разноцветных камней приковывали взгляды гостей.

Колонны из черного, красного и белого камня подпирали свод дворца. Стены были покрыты орихалком. Различные охотничьи трофеи были повсюду.

Через некоторое время им навстречу вышел пожилой высокий мужчина, за которым тянулись его советники. Это был царь Гадир, облачённый в золотые одеяния, расшитые драгоценными камнями и мелким жемчугом. На его руке Фрейя заметила, такую же кроваво-красную гемму, которую носил её отец. Она была у каждого царя, кто относился к роду Посейдона.

– Царица Фрейя! Я очень рад, что Вы и Ваши спутники посетили мою скромную обитель, – восторженно произнёс Гадир и поклонился царице Южной Атлантиды. Он также поклонился Осирису и Яне, а затем резко сменил свой тон, и грозно обратился к своим советникам:

– Почему мне не доложили о визите столь важной особы! Я для чего взял Вас к себе на службу, старые олухи, чтобы Вы бездельничали? Всех разгоню!

Советники с перепуганными лицами разводили руками, не понимая, как они могли пропустить столь важное событие.

– Отец! Не вини их. Никто не знал, что царица Южного государства посетит нас. Этот визит сугубо конфиденциальный и никто не должен об этом знать.

– Теперь понятно, – заговорчески подмигнул царь, – Вы уж простите меня, что я не смог приехать на Вашу коронацию из-за своей тяжелой болезни, которая подтачивает меня изнутри, – затем переведя дух, он, заметив усталость гостей, продолжил, – Царица Фрейя! Я вижу, что Вы устали с дороги. Принц Один Вас проводит в гостевые покои, а мне пора, дела, сами понимаете, дела.

Царь дал распоряжения по поводу размещения гостей и собирался уходить, как громогласные крики Мадлен исказили его лицо в страдальческой гримасе.

– Царь Гадир! Вы только посмотрите. Ваш сын снова игнорирует мои слова. Сегодня он обидел нашего дорогого мальчика, – царица бережно погладила Модгура по голове, – а завтра предаст Вас и всю империю.

Она так громко кричала, что выбежали почти все дети и наложницы царя.

Гадир попытался успокоить Мадлен, но через некоторое время понял, что бессмысленно с ней спорить, и молча, покинул приемную.

Царица последовала за ним и ещё долго ругалась, разбрасывая проклятия на голову царя и принца Одина.

– Не обращайте на неё внимания, Ваше Высочество. Она злится на то, что отец предпочитает вместо неё молоденьких девушек и всю злость вымещает на всех кто попадется ей под руку, – промолвил Один.

– Пойдемте, я провожу Вас и Ваших спутников в гостевые покои, а завтра продолжим беседу.

– Да, Вы правы принц, нам всем пора отдохнуть. Завтра предстоит тяжелый день, – устало произнесла Фрейя и взяла Одина под руку.

Осирис и Яна не спеша двинулись за ними.

Через некоторое время гости расположились каждый в своих покоях и мирно уснули измученные долгим путешествием.