– Нам не нужен другой верховный бог, – размышлял Гермес, – мы уже привыкли к этому, сжились с ним, а то снова какой-нибудь Кронос появится и что тогда? Зевс, конечно, не подарок, только не стоит менять его на Ареса или Аполлона – будет только хуже.

Хотя с другой стороны, такому созданию, как Гермес не хотелось быть только посланником, но ведь можно и им не быть, а стать тем же Прометеем или каким-нибудь далеким, ничем не приметным божком.

Нет, лучше быть посланником на небесах, чем первым богом на земле.

– Прометей хочет слишком многого, вот и не получил даже малого, – размышлял Гермес, направляясь в гости к пленнику. – Но как же я смогу узнать его тайну, почему Зевс не хочет склонить на свою сторону Фемиду, ведь у него же больше возможностей, хотя на то она и Фемида, чтобы ее никто, даже Зевс не смог склонить на свою сторону. Гермес парил в небесах и упивался этим чувством полета. На миг он взглянул на землю:

– Я должен в лепешку расшибиться, но добиться своего.

Он стал думать, как же ему все – таки не превратиться в лепешку, но узнать главное. Это было бы даже интересно, если бы цена за его промашку, ошибку, не была бы так велика. Гермес чувствовал, что ему нужно спасти свой мир, и он был полон решимости его спасти.

№№№№№№№№

Пока Гермес парил в небесах, Зевс оставался в одиночестве. Ему было ясно только то, что тайна на самом деле существует, и Фемида ничего ему о том не скажет. А это значило, что он оставался в страшной опасности. Этого не чувствовал Кронос, когда он к нему заявился, но сам Зевс не мог отмахнуться от того меча или молнии, который был занесен над его головой.

Надеяться он мог только на Гермеса.

– Я не смогу расстаться с Фемидой, она любит меня вопреки всему, и только она одна по-настоящему меня любит, уж лучше погибнуть, чем потом быть в одиночестве, – размышлял он, понимая, что не всегда жизнь – это лучший дар.

Но любя, как она может быть такой спокойной и беззаботной? Знает, что все обойдется, или ей уже все равно, что с нами со всеми будет? А не собирается ли она сбросить его с трона и подарить его сыну в нужный момент? Только пока она затаилась и ждет удачного случая.

Зевс понимал, что у страха глаза велики, видел, насколько они могут быть велики, но ему оставалось только ждать Гермеса, уж тот наверняка что-то придумает.

№№№№№№№

А тем временем Атлант оставался с Прометеем, и тот рассказал ему обо всем, что с ним случилось, и что происходило в мире, пока титан оставался на краю земли, и спокойно держал на своих плечах тот самый свод, уверенный, что он спасает мир, что без него все рухнет. Только после рассказа Прометея он стал сомневаться в том, что мир все-таки нужно спасать. И все-таки это сомнение было только мгновенным, а потом понял Атлант, что каждый должен заниматься своим делом. У него нет ничего другого, как только спасти этот мир, и держать небосвод на плечах, что бы ни случилось.

Гермес в то время встретил Геру, когда спустился передохнуть немного на поляне, а может быть он немного медлил, не желая прямо сразу оказаться в объятьях Прометея. Гермес не верил в победу, и потому старался немного отсрочить свое разочарование от поражения.

Гера была одинока и несчастна. Это потрясло даже невозмутимого Гермеса. Они стали говорить о той самой тайне, хотя Гермес не верил в то, что она может ему как-то помочь, но кто его знает, вдруг все-таки что-то может.

Гера в трудный момент была самым бесполезным созданием, только если развлечь скандалом остальных, помешать детям Зевса и ее соперниц, но ведь и из этого у нее почти ничего не получалось, а если получалось, то совсем не то, чего ей так хотелось. Гермес это прекрасно понимал, лучше самой Геры, но все-таки тешил себя какими-то надеждами на чудо.