Через полчаса с хрустом прогибаюсь в спине, разминая затёкшие плечи, заодно кидаю взгляд на плоды работы Мейхельдо. Знаете, комментарием о его бесполезности, пожалуй, могу и подавиться. Даже бесплатно, чего уж там. Вполне себе пригодный для работы материал, может, не идеальный, но его явно можно использовать в более простых заказах, только слегка доработав.

- Неплохо. Для первого раза вообще отлично. В подмастерья сгодишься, - я протянула руку к висящим на рамке для сушки нитям.

По структуре - весьма приличные, может, неравномерно тугие, потому что рука не набита на такую деятельность. И совершенно не фонящие магией кроме остатков моей - но это тем более нормально, среди всадников одарённых не бывает, а если и рождаются - то такие семьи вырезаются под корень, чтобы не разносили заразу дальше.

- Только нужно научиться держать натяжение. В мелких големах и это можно использовать, если разделать на отдельные участки, там как раз может пригодиться, но для более серьёзной работы - не сгодится. Натренируешься, я думаю.

Мейхельдо кивает, глядя на меня с нечитаемым лицом. Словно я с големом разговариваю. Хотя у его племени в целом такая проблема, пока они в кровавое бешенство не впадут, ты и не узнаешь, что их что-то раздражало. Главное, чтобы у этого вспышки не случилось. Но это всё потом, сейчас у меня есть задача поважнее, чем чужие эмоции. Первая партия уже практически высохла, пора приступать к более крупным мышцам.

4. Визит

- Не лезь под руку!

- Дурная женщина! Надорвёшься!

Подобие идиллии в моём доме длилось недолго. Мейхельдо только в первые три дня послушно сидел занимался монотонной работой и спал по ночам сном убиенного. На четвертый, как раз когда пришла пора крепить на скелет голема заготовленные мышцы и органы, он принялся “помогать”. По крайней мере, он считал это помощью, для меня же подобное было бессовестным вторжением в работу. Да, лапы твари казались огромными, да и весили прилично, но ничего такого, что я сама не смогла бы поднять.

- То, что я ниже тебя, ещё ничего не значит! Станешь мешаться - я тебя по голове стукну и будешь лежать, сопеть в стенку. Вообще, уйди из лаборатории, не сбивай мне фон и настрой на работу! Рикси, займи его чем-нибудь!

Голем уверенной рукой утащила Мейхельдо за дверь, которую я тут же подперла сундуком. Вот теперь можно и расслабиться. Усаживаюсь на этот самый сундук, игнорируя идущие из-за двери звуки возмущения, тихо усмехаясь. Кто же знал, что натура у всадника окажется такой деятельной. Мужчина - хотя я бы скорее парнем его назвала, он оказался младше меня на пять лет - смог вытерпеть такой ритм жизни совсем недолго. Уже к вечеру второго дня я начала замечать, как иногда у него в глазах проскальзывает раздражение. Да уж, для человека, побывшего в роли голема, он отвратительно бодр.

Хотя о целостности воспоминаний я с ним ещё не разговаривала. Я вообще стараюсь с ним не разговаривать - ничего не могу с собой поделать, от общения со всадником накатывают мысли о степях и меня начинает трясти. В первые часы его бодрствования мне казалось, что мы сможем ужиться.

Казалось. Сейчас я безвылазно сижу в лаборатории, отгораживаясь от всех ширмой и работаю, работаю словно проклятый голем, лишь бы ночью свалиться в постель и не думать о том, как я буду жить с этой проблемой под одной крышей. Возможно, стоило попросить Августа о радикальном решении этой ситуации - боги с ними, затраченными силами и временем. Взгляд утыкается в собачьи лапы. Кому ты врёшь, Верлеен? Тебя совесть заест. А вбитые преподавателями и соплеменниками моральные рамки ещё и добавят сверху. Не поднимется у тебя рука что-нибудь с Мейхельдо сделать. Даже сдать его Кёрну, ну, только если он не сделает что-то из ряда вон выходящее.