Я очень люблю тебя, папа. Пожалуйста, береги себя.

Твоя Лиза».

Если Исаев, увидев конверт, решил, что он испытал шок, то он жестоко ошибся. Настоящий, подлинный шок – тот, когда люди даже не пытаются сражаться с собственным потрясением – пришел к нему, когда он прочитал письмо Лизы. Послание, в котором дочь Домбровского, не сказав лишнего, дала ясно понять отцу, что он в опасности, что Алекса надо выводить из игры и что Андрей, возможно, единственный человек, которому она сегодня доверилась. Забывшись, Исаев на секунду даже прикрыл глаза и потер переносицу. И в его голову соскользнул целый ворох вопросов:

«Получается, что Лиза знает меня? Но откуда, когда мы встречались? И почему я не могу ее вспомнить? Или в момент нашей встречи – а эта встреча стопроцентно была – эта девушка создала иллюзию, что была кем-то другим? И где, ГДЕ, мать его так, то потерянное звено, из-за которого я никак не могу вспомнить, где Я видел ее?»

После очередной встряски вопросами, ответов на которые не было, Андрей более-менее пришел в себя. Машинально нащупав позади себя кресло, он придвинул его и сел. Здесь его взгляд переместился на цифры:

«15.10.11.13#… И хотя, Максим Валентинович, они предназначены вам, вы уж извините меня, если я над ними тоже подумаю… Итак, что мы имеем, шифр, ключ или, прости меня Господи, код нейтрализации где-то заложенной бомбы?.. Да нет, какая бомба, это полные бред и чушь. Это же не киношка! И дочь Домбровского не ребенок, чтобы играть в подобные игры. А судя по тому, как написаны ее письмо и дневник, эта девушка умеет четко и ясно доносить свои мысли, причем, до определенного ею круга людей. И она наверняка в курсе того, что у ее отца, как, впрочем, и у меня, нет квалификации подрывника, нужной для деактивации взрывного устройства… Тогда получается, что цифры – это послание? Окей, предположим… И что же за ними стоит?»

Андрей внимательно присмотрелся к строке: 15.10.11.13#. Секунда, другая…

15.10.11.13…

15.10.11…

Он вычленял. Он видел то, что не видят другие.

15.10…

«15.10?! Пять баллов, Лиза! А у меня IQ, конечно, хорош, но мог бы быть и трехзначным». И хотя с учетом сложившейся ситуации смешного было мало, Андрей все-таки фыркнул. Женская логика порой преподносит мужчинам сюрпризы, но настоящий женский ум (если он есть, конечно) на порядок превосходит средний мужской. И в общем, не надо было быть сверхчеловеком с уникальнейшими способностями, чтобы вспомнить о том, что означает первая пара чисел. 15.10. – дата и месяц рождения Алекса. А вот насчет второй пары цифр и знака «решетка» в конце… И тут можно было начинать пытать свою память, и так взбаламученную шокотерапией от Лизы, но Исаев этого делать не стал. В этот момент он выводил другое логическое построение.

«Предположим, послание – это код (назовем его так для ясности). Код, отправленный Лизой, начинается с даты и месяца рождения Алекса. Что это, совпадение? Ошибка Лизы? Случайная комбинация? Я думаю, нет. Больше того, выдвигаю предположение, что код Лиза адресовала Алексу, а не отцу. Это спорная версия? Да. Но кто, скажите на милость, пойдет на заведомый риск и «на всякий случай» пошлет код, который содержит дату и месяц рождения человека, которого ты типа «забыла», не кому-нибудь, а генерал-полковнику МВД? Хорошо, предположим, что Домбровский слопает эту ложь. К тому же Ресль у него не в чести, и Макс Валентинович не обязан помнить, когда у Алекса день рождения. Но тут возникает одно весомое «но». Письмо с кодом Лиза отправила мне. И она понимала, что я это письмо прочитаю. И если предположить, что ей известно, что я и Алекс тесно общаемся, раз у меня есть «все детали» относительно его отсидки в СИЗО, то она не могла не знать, что я обращу внимание на код и у меня в голове всплывет ассоциация с датой 15.10. И что с этой информацией я, естественно, пойду к Алексу… А вообще, что-то не верю я в это ее «у нас с Алексом больше нет отношений». Но распинание бро на столбе поиска истины мы пока оставим до Праги, а сейчас вернется к насущным делам.