– Охотникам непозволительно пользоваться подобными средствами, – безразлично пожал плечами Гикори.

– Ложь, – грубо откинув его голову и отходя, бросила Инсиора. – Не поверю, что ты просто дожидался своей участи.

– Почему бы и нет? – невинно пролепетал Кледич. – Я давно хочу умереть, но у меня это никак не получается. Может хоть ты, наконец, освободишь меня от оков бренного тела?

Инсиора зловеще рассмеялась.

– Значит, хочешь умереть от моей руки? – закусив от удовольствия губу, помурлыкала она. – Мне нравится эта идея, даже сердце забилось с удвоенной силой.

Лёгким движением Инсиора скинула с плеч шубу, открыв этим висевшую на поясе кобуру, оттянула перчатку, приоткрыв запястье, и, поднеся к губам, впилась в него острыми зубами. Спустя мгновение на пол закапала кровь, а когда женщина оторвалась от руки и вскинула взгляд на Гикори, радужки её глаз сменили свой цвет на глубоко тёмно-красный.

– Ты помнишь, как мы с тобой развлекались? – спросила Инсиора. – Надеюсь, тебе это ещё нравится, иначе будет очень обидно, – добавила она, с силой опуская кулак в лицо охотника.

Гикори коротко охнул, сплюнул кровь и, смотря на Инсиору из под упавших волос затуманенным взглядом, томно ухмыльнулся.

– Да, – медленно выдохнул он. – Мне это по-прежнему нравится…

И в ту же секунду последовал новый удар в лицо, затем дважды в живот и снова в челюсть. Удары Инсиоры были невероятно сильными, ибо после вкуса собственной крови она входила в состояние первой формы, при которой легко ломала кости и отправляла мужчин в нокаут. Но хоть женщина быстро сломала Гикори нос, рёбра и отбила несколько органов, он всё ещё находился в сознании и, более того, хохотал как сумасшедший. Подобное проявление безумия взбесило Инсиору, и в какой-то момент, занеся ногу над головой пленника, она одним ударом разорвала цепи, что сдерживали его руки. Гикори упал на четвереньки, а Инсиора с диким криком нанесла ему удар ногой в живот с такой силой, что, отлетев на пару метров, он врезался в решётку, а цепи на его ногах порвались. Гикори больше не смеялся, а, страшно хрипя, отплёвывался от крови.

Инсиора подошла, схватила его за волосы и посадила, прислонив спиной к решётке. Женщина слегка нагнулась, и в глаза ей сразу бросилась безумно-лукавая улыбка охотника, словно он и правда наслаждался тем, что его так жестоко избивали. Эта улыбка ещё больше взбесила Инсиору.

– А ты по-прежнему сильный, – процедила она сквозь зубы, – не в пример другим, подыхающим от моего первого удара. Так всё ещё хочешь сдохнуть?

С этими словами Инсиора вытащила из кобуры свой именной револьвер девятнадцатого столетия и приставила ствол к виску Гикори, чьи хитрые глаза затуманились томной поволокой.

– А ты готова к тем последствиям, что принесёт тебе моя смерть? – неожиданно угрожающе прошептал он.

Глаза Инсиоры резко расширились, маска безжалостной садистки мгновенно спала с её лица, а губы распахнулись, словно она хотела что-то сказать. Вид женщины явно позабавил Гикори, и он окончательно расплылся в довольной улыбке.

– Ты ведь неглупа, – продолжил охотник, – и прекрасно понимаешь, чем может для тебя закончиться неповиновение Ви́леринга.

Инсиора грубо откинула голову Гикори и, чуть отступив назад, какое-то время стояла, тяжело дыша и не спуская с него напряжённого нахмуренно-испуганного взгляда.

– Ты здесь не случайно, верно? – шумно выдохнув, наконец, спросила она.

– Ты совсем забыла о моих методах, дорогая. А вот я помню про все твои слабые места, – довольно усмехнувшись, ответил Гикори.

– Что тебе нужно? – зло процедила Инсиора.