Знаете, получается!

Во-первых, заблестел мой роман, как будто вымыли его чисто, а потом пастой ГОИ натерли. А во-вторых и в главных, ребята, пить мне больше не хочется, вот что. Ну не то, чтоб совсем не хочется, тут уж я бы наврал. Но про развод этот дурацкий мыслей нет, про жизнь мою неудавшуюся, про череду неурядиц какую-то, что меня в последние годы преследует, – это все как сдуло, понимаете?

Ни сын мой родной, ни работа, ни увлечение новой бабой, ни родители – мне кажется, никто бы меня из этой ямы не вытащил.

Только роман смог. Трактором, знаете, прицепил и потащил обратно. Жить.

Вполне может быть, что и буддизм мой еще какое-то влияние оказывал.

Буддизм ведь я не оставил, а наоборот. Ламрим углубленно изучать стал. В Малом Ламриме, что я читаю сейчас, 704 страницы. Сколько в большом – и подумать боюсь.

Вчера вот про шесть миров, что сансару наполняют, читал.

По буддизму, всего во Вселенной есть шесть миров: мир ада, мир голодных духов, мир животных, мир людей, мир асуров и мир дэвов (богов). И вот что интересно – если про первых четыре мира представление у буддистов достаточное – на сотню почти страниц представление. То про мир богов и асуров почти нет ничего – все что есть, уместилось на полстраницы. Ничего не известно практически. Надо будет в Большом Ламриме посмотреть, конечно, но сдается мне, что и там ничего не будет.

Загадка какая-то.

В общем, жизнь продолжается, смайл. Всех люблю вас здесь))).

Комментов: 14. Комментировать эту запись.

Дача Севастьянова размахом воображение не поражала, но и вспоминать про пана Тыкву с его домиком поводов не было.

Паша подъехал к воротам своего участка, открыл их, въехал по дорожке к гаражу и заглушил машину. В молчании, которое на несколько секунд сейчас повисло, Семен ясно себе представил, каково тут летом, тихими вечерами, насыщенными хвойным запахом воздуха.

– Хорошо? – улыбнулся Павлик Семену.

– Хорошо, – согласился Кляйн.

Периметр участка дачи защищали штук 200 туй и еще каких-то хвойных деревьев, названия которых Кляйн когда-то знал, но забыл. Все они были еще молодыми, но уже создавали на даче Павлика тот уют, который огораживает пространство своей территории от пространства остального мира.

– Когда один приезжаю, почти никогда машину в гараж сразу не ставлю, – сказал Севастьянов. – А вот так вот сижу и слушаю эту тишину вокруг. Дышу.

– Не будем нарушать традиций, – подала с заднего сиденья голос Оля Савина. – Я тоже сейчас так хочу. Хочу только слушать и дышать.

Паша улыбнулся.

– Ты не умеешь, Савина, – сказал он. – Просто дышать и слушать. Тебе жизнь подавай.

– Специалисты по Савонаролям на пороге, – проворчала Савина и выбралась из машины. Все в компании Кляйна знали Олю под этим ником, которым Савина пользовалась для самоназвания в соцсетях. Порой называл ее так и Семен.

Павлик тоже открыл дверь машины, вышел и потянулся.

Вышел и Семен.

Несмотря на февраль, во дворе стояла здоровенная наряженная ель. Судя по ее размерам, Павлик купил участок уже вместе с этим деревом.

Семен задумался о том, как же Севастьяновы наряжали эту елку. На первый взгляд казалось, что для этих целей понадобился вертолет. Зато дети Павлика будут помнить это приключение всю свою жизнь.

– Ну что, пошли в дом? – сказал Паша.

– Ага, – ответил Кляйн.

Семен поднялся по лестнице, открыл дверь, и они вошли в дом. Дача Севастьянова состояла из двух этажей и семи комнат. Кляйна удивили аж две ванных на первом этаже.

– Ну, у меня же трое детей, – ответил на вопрос об этом Севастьянов. – Плюс гости частенько остаются.

Павлик ввел Олю и Семена в первую от лестницы комнату.