Через полчаса док «Летучего Голландца» навис над их головами. Транспортер подкатил к погрузочной эстакаде, но странная вещь – ворота над ней не открылись. Вместо этого поднялся боковой малый люк и выпустил толстенького человечка в стерильнике, с чемоданчиком. Рашид, корабельный медик.

Он засеменил им навстречу. Бой-Баба встала, уступила место в командирском кресле все еще дрожащему Питеру, и тот защелкал рычажками, поднимая боковую дверь.

Бой-Бабу охватило странное желание загородить пораженного от приближения врача, но машинально, следуя инструкциям, ее руки уже вскрывали пакет экстренной помощи. Взбежав по лесенке, медик заглянул в транспортер и осмотрелся.

– Вот, – она показала на пораженного.

Медик кивнул и протиснулся в транспортер между Живых и Бабой. Отстранил протянутый ему пакет экстренной помощи.

– Он разговаривал? – первым делом спросил он.

– Хрипел, – отозвался Живых.

Врач поджал губы, глядя на вспухшее, залитое гноем лицо пораженного.

– Напрасно вы сняли шлем… Теперь придется все здесь дезинфицировать.

Он критически осмотрел астронавтов.

– Вам тоже придется возвращаться на корабль через дезинфекционную камеру. Скажите спасибо, что не кладу в карантин. – Рашид раскрыл чемоданчик и начал подсоединять зонды к разъемам гермокостюма. С важным видом, как будто простому смертному нельзя доверить такую ответственную процедуру, он принялся считывать показания приборов, шевеля толстыми губами. Иногда останавливался и, наклоняя голову со вживленным на виске эметтером, сверялся с сетевым справочником, часто моргая, чтобы развернуть перед глазами видимые одному ему страницы.

Наконец врач недовольно качнул головой и прикрыл чемоданчик. Задумался. Рука его, державшая зонд, слегка подрагивала.

– Я введу ему кардалгин, – он достал инъектор, порылся в аптечке, не нашел чего искал, пожал плечами, влез в свой чемоданчик и зарядил в инъектор стандартного вида капсулу. – Это снимет боль. На какое-то время.

Рашид вколол иглу в зонд, сосчитал до десяти, шевеля толстыми губами, и выдернул шприц. Тоненькая струйка крови поползла по стенке зонда.

Медик подождал, не спуская глаз с пораженного, сверяясь с часами.

– Ну что ж, идемте. – Он кивнул Питеру, и тот с готовностью взялся за ручку дверцы.

– Вы его сейчас заберете в медблок, да? – спросила Бой-Баба.

Рашид взглянул на нее удивленно.

– Как вы сказали?

– Я говорю, в медблок. – У нее упало сердце. – В изолятор?

Медик медленно покачал головой. Собрал свои инструменты, бросил в чемоданчик. Защелкнул крышку.

– То есть как? – Живых подался вперед. – Ему нужна помощь!

– Снежная чума неизлечима, – Рашид поднял валявшийся в проходе шлем поселенца. – Я сожалею.

Повернулся к пораженному и начал надевать шлем на его взмокшую, облепленную выпавшими прядями голову. Опухшие щелочки глаз смотрели на них. Растрескавшиеся губы беззвучно шевелились.

Бой-Баба вскочила.

– Питер, дай сюда переговорник! – Тот замешкался, и она вырвала микрофон у него из рук. – Будем говорить с капитаном. Посмотрим, что он скажет на ваше самоуправство.

– Капитан в курсе, – Рашид пожал плечами. – Он хотел поднять раненого на борт. Но мало ли чего хочет капитан! Приказы в данном случае отдаю я.

– То есть? – одновременно сказали Живых с Бой-Бабой.

Врач приосанился.

– Как сотрудник инспекции по охране здоровья и безопасности я вправе отказать командиру. Капитан настаивал на немедленном переносе пораженного на корабль. А я отменил его приказ.

– Как отменили, так и восстановите, – Бой-Баба принялась тыкать в экран, но Рашид вырвал у нее планшетку.

– Этот человек заразен и опасен, – отчеканил он, но смотрел при этом в сторону. Как будто избегал их взглядов. – Я принял решение: оставить его здесь, чтобы не заразить остальных. А вообще я не обязан в подобных случаях отчитываться ни перед кем. Особенно перед техперсоналом.