– И спорить с вами не буду, если у вас так это работает… Пусть, – окинула брезгливым взглядом астролога учительница, театрально рассмеявшись.

– Ну, и отлично, – выдохнул астролог. Послышался крик петухов, возвещая о наступление нового дня, – давайте-ка по домам, а к вечеру снова соберемся.

– Сколько времени склевала эта курица, – подумал астролог и устало побрел домой.

Здешнюю местность в народе именовали сухой балкой за счет ее наблюдавшейся здесь аномальности. У соседей ливень, а тут жара, других сдувает, а в деревне ни ветерка. Словно природным мистическим покрывалом это место окутано.

К вечеру поползли по небу тучи, похожие на жирных червей, которые появляются при перекопке земли. Костер разжигать не стали: молнии сверкали так, что дополнительного освящения не требовалось, и так друг друга видели. Прижмутся плечами потеснее друг у другу, дескать, холодно, а самим страшно: стихия вызывала звериную тревогу.

Астролог тоже с трудом собирался с мыслями: в голове сидел страх перед шаровой молнией. Сам, правда, электронный комочек он никогда не видел, но наслышан о нем немало и боялся его как ребенок боится бабаек в темной комнате.

– Ты сказал, что затмения предсказуемы и время от времени повторяются, – взяла слово Галина Малхионовна, – и по движению Солнца и Луны понятно прошлое и видно будущее! Бред. Ты все-таки старайтесь как-то попонятнее изъясняться. Я не верю, что вы врете специально. «Врете» беру в кавычки, но другого слова, синонима, не нашла. Но все равно хочу спросить: «Зачем? Мотив?»

Малхионовна – удивительный человек: в одном фразе и похвалит, и гадостей наговорит. Общение с ней всегда в тягость: как будто непокорных стремится подавить. Злопамятна она и мстит тем, кто не пляшет под ее дудку. И не фактами, а все сплетнями и базарной лексикой орудует.

– По затмениям, – начал Василий, – предсказывается будущее, объясняется прошлое и меняется настоящее. Расскажу об этом потом, а пока начнем с великого и могучего цикла, известного еще во времена Вавилона.

Сарос, или драконический период, – каждые 18 лет и почти 12 суток,11 повторяется взаимным расположение светил относительного местности, где его можно наблюдать. Сарос начинается с частного солнечного затмения на Северном или Южном узле. Через 18 лет он появляется в точке, отдаленной от предыдущего затмения по долготе, через 650 лет достигает экватора, а еще через 650 – противоположного полюса, где и наступает его окончание.

– Ну, и срочище, – послышался скрипучий голос Давыдыча.

– На Земле действуют несколько десятков саросов одновременно, – Василий улыбнулся на слова сухофрукта и продолжил.

– Солнечные затмения могут сопровождаться лунными, которые происходят за две недели до или после затмения дневного светила, но никогда не происходят без него. Язык Вселенной – стройная математика и закон ее проистекает оттуда.

Звездочет поднял голову к дырявой соломенной крыше, через которую обычно местами были видны редкие звезды, а сейчас сочилась вода, со стуком падая в подставленные ведра.

– Два затмения, разделенные одним циклом сароса, похожи геометрически. Происходят в одном узле с Луной на почти одинаковом расстоянии от Земли и в то же время года. Сарос состоит из 223 синодических месяцев,12 то есть не равен целому числу дней, и поэтому последующие затмения видны из разных частей земного шара.

Даже в такой неравномерности есть закон и следующие затмения смещаются каждый раз на 0,47°, пройдя всю зону в среднем за 70 саросов или около 1330 лет.13 Это большие цифры, а мы можем наблюдать повторение Сароса в нашей деревни через 54 года.