Я направился в указанном направлении. У деревянной изгороди, увитой тонкими стеблями с маленькими резными листьями, на самом деле стояла эльфийка. Она смотрела на близкое к горизонту солнце и перебирала что-то в руках.

С виду эльфийка была молода, примерно, как 25-летняя девушка. Светло-льняные волосы обрамляли приятное, даже красивое лицо. Голубые с холодным оттенком глаза, вопросительно взглянули на меня, когда я подошел ближе.

– Вы та самая госпожа Талонэль, которая оставила объявление на доске у «Лунного Гонца»? – спросил я, замечая на ее шее повязку и уже понимая, что она прикрывает.

При упоминании объявления, улыбка мигом слетела с ее лица, глаза эльфийки перестали быть добрыми.

Я подошел ближе к изгороди, чтобы рассмотреть эльфийку и видеть, что в ее руках. Оказалось, пальцы ее держат увядшую розу. Талонэль перебирала жесткий стебель так, что шипы искололи ее пальцы и на них выступила кровь.

– Теперь еще вы. Боги, зачем?! – она сокрушенно покачала головой. – Не надо было приходить!

– В чем дело, госпожа? Разве не вы писали это объявление? – я достал из кармана листок, развернул его, показывая ей.

– Я… – нехотя признала она. – Хорошо, что вы его сорвали. Надеюсь, больше никто не придет.

– Кто-то приходил еще кроме меня, – я оперся на изгородь, и она пошатнулась, пришлось убрать руку.

– Да, наемница-эльфийка, но она родом из Лойлэна. Сразу поняла по ее грубой речи и отсутствию воспитания. Я не люблю выходцев с запада. Тем более их женщин, – она сделала несчастное лицо, всем видом показывая свое страдание. – Ну чего вы стоите здесь? Мне больше ничего не нужно! Нет никаких вампиров! И я не могу ничем заплатить вам за беспокойство этим объявлением.

– Госпожа Талонэль, что у вас с шеей? Сдвиньте повязку, – попросил я, убирая в карман листок с объявлением, при этом понимая, что он мне больше не потребуется.

– Нет!.. – она отшатнулась от изгороди.

– Покажите, Талонэль! – решительно настоял я и направился к калитке. – Иначе мне придется это сделать самому!

– Нет! Ради Аолис, не надо! – она попятилась к дому.

– Талонэль, это необходимо. Я знаю, что там у вас. И нам придется поговорить, – я открыл калитку и вошел в ее дворик.

Слева от дорожки, выложенной плоскими камнями, на клумбах росли цветы, в то время как справа земля пустовала.

– Вы не убьете меня? Скажите, что не убьете! – она обернулась, наверное, собираясь бежать.

– Разумеется, нет. Я пришел тебе помочь, – я не стал подходить ближе, чтобы ее не спугнуть и для убедительности, сложив руки знаком Ваэйлин*, произнес: – Клянусь, от меня твоей жизни ничего не угрожает.

(*Ваэйлин – эльфийский жест-знак, обозначающий искренность, и то, что следующие слова равны клятве, которую засвидетельствует небесная судья Наирлесс. В этом знаке сплетаются средний и указательный палец двух рук, руки держат на уровне подбородка. Однако, для многих эльфов, этот знак не имеет изначальной силы)

– Хорошо. Я принимаю, – она сложила руки на груди и прошептала что-то на эльфийском. – Назовите свое имя и тогда мы пройдем в дом. Здесь не нужно говорить.

– Райсмар Ирринд. Или проще – Райс. Я маг, госпожа, и постараюсь быть полезен вам, хотя бы советом. Скажу сразу, я примерно представляю вашу ситуацию, но будет лучше если вы мне расскажите все честно сама, – я направился к дверям ее дома, пропуская эльфийку вперед и ощущая ее страх. Позволить мне войти и вступить в диалог, давалось ей нелегко, в то же время на это явно были причины.

Она провела меня в комнату, располагавшуюся сразу за прихожей, напротив входной двери. Солнце уже уходило за горизонт, поэтому два окна, обращенных на юг, давали мало света, и дальнюю часть помещения сложно было разглядеть. Здесь же имелся эльфийский стол и стулья на витых ножках, маленький диван у окна.