После бездарного провала задания и потери клиентки я вернулась на такси в уже знакомую мне гостиницу «Мегаполис», где и планировала подготовить себя к встрече с непосредственным заказчиком. Однако попытка обмозговать ситуацию и прийти к кому-либо решению не увенчалась желаемым результатом. К стыду своему вынуждена признать, что, едва я опустилась в мягкое гостиничное кресло, меня тут же сморил здоровый сон изможденного усталого человека. Проснулась я около половины восьмого. Не бог весть сколько времени я позволила себе отдохнуть, но в сложившейся непростой ситуации этого было более чем достаточно. Во всяком случае, я уже не чувствовала себя такой разбитой и внутренне беспомощной.

Белохвостов оставил мне свою визитку, которая в настоящий момент мирно покоилась в заветном желтом конверте рядом с деньгами и приглашением на новогодний «Огонек». Туда же я и присовокупила забытую Викторией карточку с именем Юрия Твердовского. Я извлекла из конверта обе визитки и изучила их, попивая утренний кофе. Закурила сигарету. Чем мне может помочь визитка начинающего кинорежиссера, кроме того, что я теперь имела представление о его фамилии, я не знала. Впрочем, и фамилия-то эта могла быть липовой. Так же, как и имена: Юрий, Альберт… Я сокрушенно покачала головой. Настенные часы показывали восемь утра.

Пора было звонить Белохвостову и каяться перед ним за свой непрофессионализм. По большому счету, конечно, я предупреждала Викторию о возможных последствиях нашего похода в ресторан, и моей прямой вины в случившемся не было, но разве объяснишь это встревоженному отцу? Тем более что и сам Николай Сергеевич намекал мне на возможность именно такого развития событий.

Сверяясь с визитной карточкой кинопродюсера, я набрала его домашний номер. После длинных продолжительных гудков я поняла, что Белохвостова дома не было. Тогда я и позвонила к нему в офис.

– «Континенталь-интерпрайзис», – бодро поприветствовала меня секретарша киномагната. – Приемная господина Белохвостова. Доброе утро.

– Доброе, – машинально ответила я. – Мне бы хотелось услышать самого господина Белохвостова. Николай Сергеевич на месте?

– Нет. Он еще не подъехал. Должен появиться с минуты на минуту. А кто его спрашивает?

Я уже хотела было представиться, но вовремя спохватилась. Стоит девушке передать своему боссу, что звонила некая Евгения Охотникова, как тот мгновенно запаникует и начнет названивать дочери. А может, и того хуже, ринется к ней на квартиру. Такого я допустить не могла. Будет лучше, если Николай Сергеевич услышит неприятные известия непосредственно из моих уст.

– Он меня не знает, девушка, – вежливо ответила я. – Но мне крайне необходимо с ним увидеться…

– Я могу соединить вас с его ассистентом, госпожой Петелиной, – с ходу предложила секретарша, не дожидаясь окончания моей фразы. – Светлана Владимировна уже на месте.

– Нет, не стоит…

– Тогда, может быть, что-нибудь передать? – не унималась девушка.

Я тяжело вздохнула.

– Девушка, – обратилась я к секретарше, – я бы была вам очень признательна, если бы вы сообщили мне, где находится ваш офис. Я смогла бы подъехать, и к этому моменту Николай Сергеевич, возможно, тоже прибудет на работу.

– Хорошо, – с легкостью согласилась она. – У вас есть на чем записать?

– Диктуйте. – Я придвинула поближе блокнот и взяла в руки шариковую ручку.

Секретарша Белохвостова не только сообщила мне необходимый адрес, но и весьма доходчиво разъяснила, как отыскать данное здание. Я поблагодарила милую девушку, вежливо попрощалась и повесила трубку.

На сборы ушло не более получаса, а болтливый таксист, не позволивший мне вставить в его монолог ни единого слова, домчал меня до места назначения и того быстрее. Одним словом, как я уже сказала, в девять часов я зашла в приемную господина Белохвостова. Худенькая блондинка в розовой кофточке, с которой, видимо, меньше часа назад я и имела честь пообщаться по телефону, подняла на меня приветливый взгляд.