Какие ещё особенности поведения «биофила» называет Э. Фромм?

• Для него «лучше создать заново, чем сохранить».

• Ему присуще состояние удивления, переживания чего-то нового.

• Жизненные приключения представляют для него большую ценность, чем безопасность.

• Он испытывает глубокое уважение к жизни, росту и развитию как к проявлению «добра».

• Радость – это добродетель, печаль – грех.

• «Злым» считает всё, что служит смерти.

• Установка на жизнь функциональна, а не механистична.

• Видит целое, а не только его части, видит структуры, а не суммы.

• Хочет формировать и влиять посредством любви, разума и примера, а не с помощью силы.

• Биофильная совесть мотивирована жизнью и радостью.

• Цель моральных усилий состоит в том, чтобы укрепить жизнеутверждающую сторону в человеке.

• Он не застревает на угрызениях совести (со стороны «супер-эго», по З. Фрейду).

• Повёрнут лицом к жизни и пытается делать добро.

• Ему присуще творчество, которое противостоит разрушению и механистичности.

• «Биофил» не понуждаем своей совестью избегать зла и творить добро, это он делает в радость, а не по принуждению.

• Имеет установку не грешить и «служить Богу с веселием и радостью в сердце, при изобилии всего» [29; 31; 32].

Сопоставляя этот портрет «биофила» с ассертивным типом поведения, нетрудно заметить их большое и существенное сходство, особенно в части «биофильной совести» и «моральных усилий для укрепления жизнеутверждающей стороны в человеке».

Картины некрофильного и биофильного ориентирования даны Э. Фроммом, по его выражению, «в чистом виде». В таком виде они, по его собственному наблюдению, встречаются лишь изредка. Рафинированный «некрофил» – душевнобольной, рафинированный «биофил» – святой. У большинства людей эти ориентации смешаны, и речь идёт о том, какая из них и насколько доминирует, что, в свою очередь, зависит от социальной ситуации.

По мнению Э. Фромма, человек от природы не является злым, деструктивным или агрессивным, с одинаково представленными инстинктами: смерти – «танатосом» и инстинктом жизни – «эросом», как полагал З. Фрейд. Он рождается с основным, базовым инстинктом жить, радоваться жизни, защищать и воспроизводить (продолжать) её, как свою выстраданную веками биологическую основу и единственную во Вселенной данность, доступность самому себе в самоощущениях, образах, мыслях и чувствах. Но для срабатывания этого инстинкта жизни, его развития и социальной адаптации необходимо, чтобы все базовые потребности человека, описанные А. Маслоу, были до определённой пороговой степени удовлетворены. И особенно это касается потребностей в безопасности, в пище и внимании, удовлетворяющихся в условиях заботы о ребёнке.

При фрустрации этих потребностей у ребёнка появляется страх перед жизнью, чувство незащищённости, одиночества и бессмысленности собственного существования и жизни в целом. В таком случае некрофильная ориентация неизбежно вытеснит и займёт место биофильной. «Свято место (то есть наша душа) пусто не бывает». И тогда бесконечное страдание человека делает его, рождённого жить, предпочитающим смерть как избавление от нестерпимой душевной или физической боли. Свидетели тому – многочисленные примеры суицида. Итак, если не наполнять душу добром, она автоматически, с неизбежностью будет заполняться злом, куда на первые места поспешат равнодушие и безразличие к жизни, ближнему и самому себе.

Таким образом, заключает Э. Фромм, инстинкт смерти относится к психопатологии, а не является составной частью нормальной биологии.

Отсюда, в свою очередь, следует важный для нашего гармоничного развития вывод: баланс «биофилия – некрофилия» в значительной степени зависит от нас самих, от нашей собственной творческой активности, образа жизни и ответственности за себя и других. Естественно, что в детстве очень многое зависит от социальных условий нашего развития и воспитания, от той особой атмосферы, которую создают наши родители, члены семьи и учителя. Подробнее об этом мы скажем позже.