Дима замер, только сейчас нос пробил запах тёплой крови, вызвав рвотный рефлекс, застрявший в горле. Раздался глухой звук – нож выпал из руки Лёши. Он поднял красные, опухшие глаза и слёзы за секунду снова переполнили их. Одновременно из рук Димы выпал молоток. Он сделал неуверенный шаг, второй, пнул нож, схватил за кофточку малышку, дёрнул ещё и ещё раз, наконец-то вырвав из онемевших рук отца. Положил мёртвое тельце ребёнка на кровать. Потом попытался поднять друга за грудки, что получилось уже легче, и взвалив на спину, как мешок картошки, направился вон из этого зелёного ада.

Выйдя из подъезда, столкнулся с ещё одним мёртвым. Толстый мужичок шатался вокруг двух лежащих сородичей. Дима на ходу выбросил руку вперёд, обхватил его голову и сжал. Череп треснул как куриное яйцо.

Поднеся друга к машине закинул его на заднее сиденье, сел за руль и вдавил педаль газа. Глаза то и дело заволакивала солёная пелена. Сзади всё громче раздавались всхлипы друга, потом умолкали, словно он переставал дышать, и повторялись по нарастающей. Хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать этот скулящий вой. Палец ткнул в магнитолу, вывернул громкость на всю и из динамиков в салон авто ворвался звук электрогитары.

«Падшие ангелы рядом,

С лицами старых солдат,

Ждут одного лишь приказа,

Вернуться…вернуться назад!

Чтобы собрать все знамёна

Стрелы, обломки мечей

Вновь пережить вместе битву

Ста дней и ночей.

Верни им небо!

Верни им небо!

Верни им небо!

Верни им небо, тоску по дому утоли,

Посеребри путь звёздной пылью

Верни им небо, хозяин света и любви

И в знак прощения дайвновь крылья…

Падшие ангелы рядом,

Трудно смотреть им в глаза,

Храбрость отчаяния каждый

Увидит, увидит в них сам!»

(AMATORY «Крылья»)

Дима гнал. После первого же поворота машину занесло, и он чуть сам не вылетел с дороги, после чего немного сбавил газ. Лишь мысли о сестре, любимой и друге сдерживали его от желания ворваться в храм, церковь или сам кремль, где сидит тот, кого называют Богом. Вспомнились слова батюшки, которые он произнёс во время похорон родителей «Всё по воле Божьей и с позволения Его». И это его воля?!

Добравшись до дома, он вытащил из машины заснувшего, а точнее, забывшегося в себе, друга, закинул на спину и поднялся на третий этаж. Дверь открылась ещё до того, как Дима подошёл к ней. Его встретили улыбки с заплаканными глазами. Чайник уже светился синим огоньком в прозрачном стекле, а на тарелке лежали бутерброды. И лежали давно. Девочки сделали их почти сразу после ухода парня, для него.

Аккуратно положив Лёшу на диван, Дима обнял девочек и быстро направился в душ. Скинув куртку, в футболке и штанах он встал под ледяную воду. Его тело трясло от холода, голова готова была треснуть как замороженная статуя, и лишь спустя пол часа он вышел. Зубы выбивали барабанную дробь, а губам позавидовал бы любой утопленник.

Ника тут же заставила его переодеться, а Настя дала большую порцию чая, позвала подругу и что-то прошептала ей на ухо, на что девушка кивнула и присев на кровать к Диме, обняла его. С минуту ничего не происходило, но потом от девушки пошло такое тепло, словно Дима моментально очутился в парилке. Только ощущения были не такими, больше похоже, что кожу очень быстро натирают полотенцем.

Через три минуты Ника легла, устало улыбнулась и ещё через две уже спала. Настя же сидела рядом с Лёшей и протирала его лицо, и руки влажными салфетками. Из глаз не переставая текли слёзы, она посмотрела на брата и тихо произнесла:

– Ему больно…очень. Как нам тогда…

– Да…они тоже мертвы.

– Бог?

– Бог.