«Пусть отдохнёт перед новым ударом. Силы Небесные, дайте этой девочке сил!», – сказала про себя женщина и села на кровать Анны. Она боялась за Ашнату: зная, как сильно она любит подругу, и ценит их дружбу, видя, как переживает она разрыв с тем, кто еще недавно говорил, что они будут вместе всегда, они тихо жалела девочку. Было понятно, что она перебивается с хлеба на воду, покупая подруге самые лучше продукты. Врачи сказали, что печень Анны не выдержит больше той пищи, которой она питала себя все эти годы и написать перечень продуктов, которые ей можно было приносить. Не щадя здоровья, Анна редко, но употребляла алкоголь и никотин. Зная, что больна, она прожигала жизнь. А может, она делала это осознанно, чтобы поскорее уйти? Лекарства и хорошее питание только оттягивали конец.

Перешагивая через плоские камни, растущие из пруда, из которых была сделана дорожка в саду, он постучался в деревянную дверь. Мадлен открыла дверь и удивленно посмотрела на хозяина.

– Господин, что Вы здесь делаете? Вам нельзя сюда.

– С каких пор эта территория стала для меня запретной, – улыбнувшись, ответил он. – Можно войти?

– Конечно-конечно. Я не думала, что господа входят в дома прислуги.

– А что такое? Неужели господа боятся испачкаться, или воздух здесь не такой же, как в другой части сада?

– Присаживайтесь, пожалуйста, – проведя салфеткой по стулу, на котором не было пыли, указала она хозяину на стул, на котором обычно сидела она, завтракая.

– Мадлен, – он посмотрел серьёзно на неё и продолжил. – Шутки шутками, но я хочу поговорить. Сразу предупреждаю, что отказа я не приму.

– Слушаю Вас, господин.

– Ммм, чем так приятно пахнет? – он стал принюхиваться и лукаво посмотрел в сторону кухни.

– Это булочки с маком, господин. Я готовлю их на ужин всей прислуге. Вечерами мы любим сидеть за большим столом на кухне, говорить о жизни и пить чай с такими вот булочками.

– Надо же, никогда прежде не чувствовал такого приятного запаха. Почему ты не готовишь свои булочки нам на завтрак?

– Когда-то давно я показывала госпоже меню сдобных блюд, но она наотрез отказалась от лепешек, блинчиков с тыквой и булочек с корицей и маком…

– Можно пройти в кухню? Оттуда так вкусно пахнет, что мне сложно усидеть на этом стуле, – засмеялся он, и две аккуратные ямочки образовались на щеках. Его лицо засияло красивой улыбкой.

– Н-но как же Вы на ку-кухне… – Мадлен запнулась, но заметив, как выражение лица хозяина меняется с её словами, она быстро протараторила. – Конечно, господин, проходите, пожалуйста.

Низкие оконца, кружевные легкие занавески. Толстые разноцветные горшки на подоконнике с сочно-зелеными цветами. На столе стояла маленькая, дешевая керамическая вазочка с выбитыми посередине синими звездочками. Но даже эта обыкновенная, ничем не примечательная вещица, купленная на блошином рынке, казалась живой, она вписывалась в уютную обстановку этого дома. И этот аромат, неповторимый запах запекающихся в духовке булочек с корицей. Без него, не было бы полной атмосферы дома. Александру так не хватало этого запаха… Ему всегда не хватало дома…

– Угостишь меня? – радостно спросил он, не отрывая зеленых глаз от плиты.

– Конечно, только вот не думаю, что Вам понравится. Слишком простые они… Вы привыкли…

– Я привык к тому, к чему привыкать вредно. Сложно оживать, однако… Впрочем, сейчас речь не об этом. Сядь.

Положив в плетеную корзинку дюжину булочек, Мадлен села за стол напротив хозяина.

– Возьми, это тебе, – он протянул ей конверт. И никаких «нет»!

– Чт-т-то это? – снова запнулась она.

– Здесь сумма, необходимая для погашения долга твоих племянников.