Настя знала уже: это был верный признак того, что Эмиль сильно волнуется. Отчего? Что случилось такого, встревожившего этого сильного, умного и надежного морфа?

– Эдуарду очень повезло, наверное. Лучше уж синяки до помолвки, чем после, – Настя хотела весело пошутить, но все вдруг замолчали, задумавшись.

– Кстати, о синяках. Влад, завтра я отбываю в ваш лагерь, взялся там поработать инструктором рукопашного боя. Машина на месте? – Эд вдруг стал серьезен и даже строг.

– Возьмешь мою. По городу проще перемещаться на малолитражке, – поймал скептический взгляд всех Сибировых разом, – влезу, влезу. Я стройный. А малышка крепкая.

– Кстати о малышках, – Эрнест добивал свой высокий стакан, дожывая кусок пиццы. – Сударыня наша Настасья, условия вашей охраны не изменяются. А судя по тому, что мы знаем теперь: есть смысл их даже ужесточить.

– А что мы теперь знаем? – Настя беспомощно оглянулась на Беринга. – Тигров тут нет, от гопников я сама как-нибудь уберегусь. Да и Влад будет рядом…

В ответ муж поцеловал ее нежно в висок и вздохнул.

– Помнишь происшествие на заправке? Мне не понравилось. И поджог вашего дома, а это был безусловно поджог, оптимизма не внушает.

Сидевшие рядом волки синхронно кивнули в ответ.

– Я теперь на всю жизнь под охраной? Внезапно!

– Жены всех правителей так и живут, Асенька. Но дело не в этом. Смерть твоей матери, пропавший Шапкин, сгоревший дом: слишком много загадок. Давай будем распутывать этот узел без жертв.

Не нравился Насте этот его тон. И то, что Сибировы прятали глаза, тоже не нравилось.

– Вы от меня что-то скрываете, верно? Влад, почему?

Он помолчал несколько секунд, подбирая слова.

– Знаешь, я все же ученый. Есть ряд гипотез, разных – от совершенно фантастических до прозаичных. И нет доказательной базы. А теория без доказательства – просто домысел. Игра сознания, сказка, фантазия. Получу доказательства – поделюсь с тобой. Раньше нет смысла тревожиться. Особенно с твоей бурной фантазией, правда.

Настя молча доела последний кусок на тарелке, сползла с колен мужа, всем помахала рукой и пошлепала босыми ногами прямехонько в спальню. Чтобы фантазию не тревожить, конечно.

Не хотела она просыпаться. Сны снились хорошие, а какие – забыла уже. Вся ночь прошла в полудреме. То чудное чудо, о котором Настасья столько слышала и которое так мечтала увидеть – легендарные “белые ночи” – оказалось природным явлением неприятным и даже утомительным.

Если в дороге у нее не было сил удивляться отсутствию ночи, то сейчас уже очень хотелось выключить это надоедливое солнце, пролезавшее даже под веки и требующее срочно проснуться.

Даже нежные поцелуи и горячее тело мужа под боком оптимизм не внушало.

– Проклятые белые ночи…

– Насладилась? – тихо засмеялся и встал.

Спустя несколько минут раздался тихий шелест, и наступила настоящая ночь. Темная, великолепная, долгожданная. Кровать рядом с Настей ощутимо прогнулась под тяжестью тела медведя. Какой же он все-таки громадный!

– А… что это было? Влад?

– Испугалась? – фыркнул ей прямо куда-то в живот, отчего россыпь мурашек весело заплясали по коже. – Просто жалюзи, специальные. Я думал, ты захочешь насладиться экзотикой. Белые ночи…

– Спасибо, мне было достаточно. Какие там планы у нас на сегодня?

– Провести день в постели, отдавая супружеские задолженности? Да с процентами, да пени накапали, м-м-м…

– А чем мой возлюбленный муж собирается заниматься всю зиму? Может, накопить долгов этих впрок? И тогда…

Планы на зиму Насте пришлось отложить. Как возражать ему, так аргументированно доказывавшему свою правоту? К тому же в другой весовой категории и с таким темпераментом! Но спустя два часа, уже в душе, разомлевший от нежностей Беринг был согласен на все совершенно.