В заключение материала о концепции Гурджиева по поводу устройства Вселенной, записанной с его слов Успенским, и которая, конечно же, дана очень коротко и не полно, хочу привести в дополнение его слова по поводу космосов: «Каждый космос – это одушевленное и разумное существо. Каждый космос рождается, живет, умирает. В одном космосе невозможно понять все законы вселенной; но три космоса, взятые вместе, заключают в себе все законы вселенной; или два космоса, один высший, другой низший, определяют космос, расположенный между ними. Переходя в своем сознании на уровень высшего космоса, человек в силу одного лишь этого факта переходит и на уровень низшего космоса».
Заканчивая эту часть главы, хочу, наконец, коснуться дискретности Миров или космосов. Дело в том, что разнонаправленность сигнала, порождающего вибрационный процесс, ведёт к тому, что внешняя бесконечность ограничивается внутренней конечностью, что и порождает дискретность в беспрерывности, то есть систему в бессистемности. Отсюда появление точки опоры (системы координат) в «безбрежном» океане Сущего, что и даёт возможность четкой организации иньско-янских, качественно-количественных переходов. А это – появление в свою очередь, при конечной без дополнительного толчка глубине анализа, «живой» материи, как необходимости возврата к божественному сознанию, где человеческое состояние сознания – лишь очередной этап развития божественного. Появление живой планетарной материи – это янско-иньский переход в рамках Вселенной Абсолютного, экстраполированный, если можно так выразиться, на планетарный уровень. Таким образом, интерпретируемое нами видение качественно-количественных (инволюционных) и количественно-качественных (эволюционных) переходов во Вселенной полностью исключает какую-либо случайность появления жизни вообще. В данной ситуации, закрывая глаза на панспермию, могу лишь с огромным скепсисом допустить предположение о «случайности» зарождения жизни на Земле – об автономности ее зарождения, и то только пока, исходя из понимания, что случайность – это всего лишь не понятая ещё закономерность.
Вехи
Эту главу я хочу закончить статьёй с именами людей, чьи работы в психологии оказались для меня как бы вехами в становлении представления о развитии современного взгляда на психику человека. Эти имена отражают как бы некую парадигмальность изучения психики с точки зрения нашей теории.
Правильнее было бы, конечно, возглавить эту статью Ивану Михайловичу Сеченову, поскольку без его трудов психологию по настоящему представить трудно, как, впрочем, и без физиологии вообще. Вне всяких сомнений кроме имен, которые будут названы, в истории познания психики достаточно много есть достойных, однако невозможно, как говорится, объять необъятное, да и в нашей работе мы используем то, что для данной работы необходимо.