Верона, вернувшись в «третью», сняла с себя драгоценности и чёрное платье с туфлями и в этот момент заметила, что Джон, на своём портрете, смотрит куда-то в сторону. Собравшись с большой поспешностью, она – готовая к странствиям – отправила из гостиной сообщение мистеру Джонсону: «Сэр, простите, пожалуйста, но мы пока ещё заняты», – и направилась в грот, за «Ястребом», в лихорадочном состоянии – сродни тому состоянию, что приносят побег с преследованием. Солнце почти уже село. Полёт по вечернему небу, сквозь сумерки – сине-сиреневые, несколько охладил её. Мысли о кофе с пирожным, что возникли в ней из-за голода, привели её лодку к «Якорю», где она заметила – сразу же, на парковке, в свете прожектора, – чёрного цвета машину с хорошо известным ей номером: «Если я появлюсь там, он не сможет спокойно поужинать. Тогда что? На квартиру к папе? Пирожных там не имеется. А что, если?.. Просто попробовать… Дедушка сам говорил мне: „Навещай нас почаще, пожалуйста…“ Бабушка будет сердиться, но деваться ей всё равно некуда». Задавшись такой идеей, она пролетела над озером и устремилась дальше – к пологим холмам на севере.

Полёт был совсем недолгим. Оставив рюкзак под лавкой, она – с ощкутимым волнением – дошла до крыльца – просторного, освещённого яркой лампой и гирляндой ночных фонариков, и, позвонив, подумала: «Я знаю, что я сейчас выдам себя…» Невард, открыв ей, дрогнул:

– Что?! – с тревогой спросил он. – Что с Лээстом?!

– Всё в порядке, – сказала Верона. – Экдор, не волнуйтесь, пожалуйста. У него дела в Игеварте, а я тут случайно подумала, что поскольку субботний вечер… мне захотелось проведать вас… Но если вы сейчас заняты…

– Что ты?! – воскликнул Невард. – Разумеется, мы не заняты! Мы тут как раз чаёвничаем!

Элиза и вправду чаёвничала – за столом и с вареньем в розеточках. Верона присела в книксене, но Элиза не стала здороваться с ней и лишь вопросила резко:

– Для чего ты сюда пожаловала?!

– Простите, – сказала Верона. – Я просто пришла навестить вас.

– А не слишком ли поздно для девушки совершать визит в одиночестве?!

– Элиза! – одёрнул Невард. – Что это за высказывания?!

Элиза двинула чашкой – так, что чай её выплеснулся:

– Девушка в её возрасте должна соблюдать приличия!

– Я согласна, – сказала Верона, – но мой отец, к сожалению, не имел никакой возможности заниматься моим воспитанием. Он не знал о моём рождении, и поэтому мне неизвестно, что входит в рамки «приличного». Но я рада наличию бабушки, которая в краткие сроки расширит мои представления исчерпывающим образом! Простите, что помешала вам! – на этом она развернулась и побежала в прихожую.

Невард кинулся следом, с криками: «Стой! Куда же ты?!» Верона, не реагируя, выскочила из дома и устремилась к «Ястребу». Невард, встав на пороге, прокричал: «Останься, пожалуйста! У бабушки это нервное!» Верона села на лавочку и закрыла лицо ладонями, не находя в себе силы взлететь над земной поверхностью.

* * *

Падре Жайми – кузен Режины, услышав от Генри Блэкуотера вопрос на предмет венчания, вкупе с его обещанием сделать церкви большое пожертвование, уверил, что обвенчает их, как только они появятся. Поговорив со священником, Лээст обнял невесту и прошептал ей в ухо: «Твой кузен просто счастлив, по-моему. Давай-ка через неделю, двадцать второго августа. Времени хватит, думаю, сделать приготовления…»