– Что же ты не опубликуешь материалы своих исследований? – спросил я, переждав паузу. – К чему такая скрытность?.. В конце концов, неужели нельзя повторить твои эксперименты на Земле?

– Киалана, возможна только в специфических условиях Аруаны… – Шах вытащил из сумки небольшую флягу и отпил пару глотков. – Важно все, начиная с силы гравитации, уровня радиации, давления, длительности суток!..

– Все это можно смоделировать на Земле…

– Далеко не все… Существенную роль могут играть неизвестные нам пока факторы… Возможно, это пыльца каких-то растений, или наличие организмов, с определенным биополем. На непонятные нам процессы, могут оказывать воздействие даже животные, в шерсти которых, возможно, имеются специфические микроорганизмы, или неизвестные химические катализаторы…

– Ну, ты загнул!

– Но это действительно так… – Шах помолчал, с интересом разглядывая меня. – Во всяком случае, вне Аруаны попытки моделирования пока, ни к чему не привели… Не исключено даже, что необходимо суммарное биополе планеты, ее ноосфера. Вообще, все оказалось сложнее, чем мы могли себе представить. Ты даже не представляешь, с чем мы тут столкнулись! Ритуал Киалан вырабатывался тысячи лет, но результаты… – перехватив мой взгляд, Шах тяжело вздохнул. – А ты все носишься со своим Новицким! Ты, вообще, в нем уверен? У нас тоже есть свои люди в Центре. Потому мы и знали о твоем прибытии. Не боишься оказаться пешкой в неведомой тебе игре?

– Значит, ты регулярно употреблял подобные препараты? – как можно спокойнее спросил я, игнорируя его намеки по поводу Новицкого и Центра.

– Да… – Шах горько усмехнулся. – На протяжении многих лет…

…Сольдер местной авиалинии мчался над саванной к северному полюсу Аруаны. Интерьер пассажирского салона напоминал интерьер рейсового ракетоплана с трассы Земля-Марс, но пассажиров было значительно меньше.

Шах находился в мрачном состоянии духа и на все мои вопросы отвечал коротко, а часто – и непонятно.

– У меня к тебе просьба, – сказал он перед тем, как мы вышли из сольдера. – Очень тебя прошу, не спеши с выводами! И, пожалуйста, держись поближе ко мне. Имей в виду: в этом районе мы работаем не очень давно, и осмилоки все еще относятся к нам с недоверием. Не раз бывали даже конфликты. Если бы не Дан, с его русско-индусским терпением…

– Что заставляет вас торчать здесь? – прервал я бывшего однокашника. – Как можно лезть к осмилокам, если они вас не зовут?

– Сам все увидишь, и, надеюсь, поймешь… – Ларин с сожалением посмотрел на меня и, махнув рукой, зашагал к куполу экспедиции аруанологов…

– Это наша кают-компания, – сказал Шах, вводя меня под невысокий серебристый купол. – Спят все в своих кельях, а здесь – наш зал заседаний, являющийся одновременно и комнатой отдыха, и спортзалом, и всем остальным, по мере необходимости.

Четверо обитателей комнаты отдыха с интересом рассматривали меня. Двое лежали на ворсистом зеленом ковре. Один из лежавших, широкоплечий великан, с ежиком коротко остриженных, светлых волос, застыл с пешкой в руках, и, иронично прищурившись, взирал на меня. Его противник, молодой темноволосый паренек, вскочил с ковра и подошел ко мне.

– Биолог-стажер комплексной экспедиции Ант Санин, – отрапортовал он мне. – В повседневном быту – просто Сан…

– Очень приятно, – я пожал крепкую руку стажера.

– Не боитесь заразиться? – непонятно спросил Сан.

– Прекрати, – грустно усмехнувшись, сказал Ларин.

– Чем заразиться? – поинтересовался я.

– Нашим менталитетом! – отрапортовал Сан, и в это мгновение из-за экрана, стоявшего на массивной тумбе, показалась голова очаровательного кота. Точнее, это животное лишь своим внешним видом напоминало кота. Размером же зверь был, по меньшей мере, раза в два больше.