По дороге домой отец напряжённо молчал.

– Знаю, – робко заговорила я, – Плющ выполнял моё́ желание, но я не хотела никого убивать! Просто у меня совсем нет опыта, – и виновато опустив голову, озвучила вопрос, мучивший меня весь путь от школы: – Но если растения слушаются нас, почему ты никогда этим не пользуешься? Не защищаешься?

Вместо ответа отец остановился и пристально на меня посмотрел.

– Опять жалеешь этих людишек, да? Оглянись вокруг, папа! Разве кто-то из них достоин твоего великодушия?!

– Дело не в этом, – вздохнул Локрейн.

– А в чём тогда? Папа, я хорошо тебя знаю, если ты снова заговоришь о том, что всё люди равны…

– Нет. Я не использую растения для защиты потому, что не могу этого делать.

– Не можешь? Почему?

– Они не подчиняются мне.

От удивления у меня чуть не вылезли глаза из орбит. Разве могло быть что-то такое, чего умела я, и не умел отец?! Что-то такое, подвластное мне одной?!

– Как это?! А почему же мне подчиняются?!

Папа ласково погладил меня по щеке. В его взгляде было столько любви, что, не уместившись в нём одном, она хлынула через край и окатила меня тёплой волной.

– Ты особенная! Тебя ждёт удивительная судьба!

Солнце коснулась горизонта. Я ускорила шаг, надеясь успеть до наступления темноты, и вскоре вышла к обрыву невысокой скалы у круглого озера.

«Вот она!». – Цепляясь корнями за острые каменные выступы, надо мной величественно возвышалась Сосна. Именно за такую особенность «жить на грани» кельты дали ей имя Pinus от слова Pin – скала, то есть «растущая на скалах».

Сосна – дерево неиссякаемой, бьющей через край жизненной энергии и живое олицетворение бессмертия. Если и существует кто-то, способный за считанные минуты восстановить утраченные силы, то это она. Однако Сосна не отличается излишней щедростью, и превыше всего ценит собственное благополучие. Поэтому обращаясь к ней за помощью, необходимо заслужить её расположение.

Собрав остатки сил, на свинцовых от усталости ногах я рухнула перед деревом на колени. Приложив ладони к стволу, тотчас почувствовала, как закрылись энергетические родники.

– Приветствую тебя, Оchtach! – намерено использовала я древнекельтское название. Таким долгожителям как Сосна, Ель или Пихта нравилось обращение на языке времён их молодости.

Некоторое время она задумчиво молчала, а затем в голове зазвучал низкий приятный голос:

К вековым деревьям часто обращаются с просьбой показать будущее, и Сосна ясно давала понять, что не собирается удовлетворять подобным человеческим прихотям. Но я продолжала неподвижно сидеть, склонившись в почтительном поклоне. Видимо, заинтригованная моим поведением, она заговорила вновь:

– Да будет так, – подтвердила я, воздух наполнился тяжёлым ароматом смолы. Сосна едва заметно кивнула, и в ладони с новой силой ударили источники.

Спустя несколько минут я неловко встала, опьянённая переполнившей меня силой и ощущая дрожь в коленях. Поблагодарив дерево, вновь поклонилась.

Солнце зашло. Лес быстро погружался в сонные сумерки. Поискав наугад подходящее для перемещения дерево, я наткнулась на священный для кельтов Дуб.

Теоретически чтобы переместиться на другую Землю мне подходит любое дерево. Главное условие – наличие в пункте назначения такого же растения. В сущности флора миров одинакова, и проблемы с порталами возникают редко, если нужно оказаться, к примеру, в пустыне или в море, где растительность отсутствуют по определению.