Подойдя к столику в изголовье, он убрал их в висящий на поясе кисет, выпростал из широких рукавов надетого на него балахона тонкие, скрюченные возрастом и подагрой кисти и по́днял их ладонями вверх – на уровень головы. Они почти не тряслись. Значит, всё делает всё правильно.

– Братья, – на́чал Дамиан, обращаясь ко всем находящимся в этом зале, – сегодня благодаря воле Бога нашего, единого во всех лицах и неделимого на множество лиц, мы проводим наш ритуал. Он должен поднять одного из находящихся в этом зале, – Дамиан обвёл взглядом всех послушников, повернувшись вокруг своей оси, зная, что говорит о себе, – на уровень не раба Божьего, но сына Его. Подарить бессмертие, дабы мог он нести волю Бога нашего всему миру и всем, населяющим его. Волю единую, непорочную, непогрешимую.

– Волю Его… – раздался со всех сторон хор голосов.

Дамиан мыслено им похлопал. Здесь было ровно четырнадцать, и двое из них станут частью ритуала.

– Выпьем же этот напиток во славу Его!

Он поднял кувшин, сделал из него глоток, а после незаметно высыпал порошок из тайника в перстне и передал подошедшему послушнику. Тот вернулся на своё место, тоже сделал глоток, и кувшин пошёл по кругу. Последний отдал его Дамиану, и тот поставил кувшин на столик. Теперь следовало подождать.

– Помолимся, братья! – произнёс он, складывая руки перед собой в молитвенном жесте, закрыл глаза и сделал вид, что мысленно читает одну из молитв.

Спустя короткое время Дамиан закончил «читать» и посмотрел на послушников. Все они по-прежнему стояли по кругу, но теперь больше походили на статуи, чем на людей. Что ж, это было то, чего он и ожидал. Жаль, делать всё придётся самому, а в его состоянии это нелегко.

Собравшись, Дамиан двинулся вдоль круга, откидывая капюшоны и вглядываясь в лица. Вот он нашёл одного, аккуратно поднял его – послушник и впрямь будто бы превратился в камень, потому что ни один мускул, ни один член его не двинулся, – перенёс на алтарь и уложил на левой его части. Затем нашёл второго – точную копию первого, и уложил на правой, головой в противоположную сторону. После принялся раздевать их, мысленно ругаясь, что не нашёл помощника. В конце концов, можно было потом и с ним разобраться.

Когда всё было готово, Дамиан свесил с алтаря руку одного близнеца, подставил под неё чашу и сделал надрез. Кровь заструилась, заполняя ту, и Дамиан спешно перешёл ко второму близнецу. Время шло, и нужно было успеть сделать всё до того, как начнут бить вечерние колокола.

«Во сколько ты сегодня будешь дома?» – пришло сообщение на мой мобильник, и я невольно улыбнулся. Марта. Месяц, как мы вместе, а я всё никак не могу представить, что такого сделал, чтобы получить её. Иногда начинаю ощущать себя героем женского любовного романа, настолько всё вроде бы легко. Почти.

Я отказался от работы наёмником, имея возможность жить, не жалуясь на отсутствие средств, но меня хватило на две недели. Те самые, которые мы провели с Мартой за городом – в небольшом пансионате, куда уехали почти сразу после того, как я нашёл её. Впрочем, нашёл – это громко сказано, я ведь знал, где она работает, как её зовут, проблема была только в одном: ждёт ли меня. Наверняка уже знает, что все, кто был в том самолёте, погибли, а значит, и я.

Да, официально я погиб, и сейчас мой прах размещён в колумбарии одного из городских кладбищ. Я даже сходил и посмотрел на него. Без фото, просто строчки: «Артёмов Александр Андреевич. 18.12.1979 – 14.03.2018. Покойся с миром».

Что ж, покойся с миром, Артёмов. Я повертел в руках пачку новых визиток, на которых безо всяких лишних загогулин простым шрифтом было написано «Логинов Александр Андреевич», а также стоял номер телефона и, дань современной моде, баркод со ссылкой на мою страницу в социальной сети. Да, вот так, пришлось завести и её, чтобы клиенты знали, с кем работают.