Все, конечно, может быть. Вопрос в том, кто пишет историю. Куда повернут магический кристалл.

Единый некогда род раскололся минимум на две ветви. Одна из них остается по сей день в Дагестане. Другая – бурно расцветает в Елисаветграде на Украине.

Мы не знаем самого главного содержания того пергамента, который был утерян. Его хорошо знал Арсений Александрович. Утрата таинственная, так как не в правилах Арсения Тарковского было выбрасывать семейные реликвии, о чем красноречиво свидетельствует его собственный архив.

Гасан Оразаев, кандидат исторических наук Института истории, археологии и этнографии ДАН, и Абдул-Хаким Аджиев, доктор филологических наук того же ДАН, предоставили нам составленные в 1992 году свои версии родословной, не идентифицированные ни с русскими именами по мужской линии, ни с историческими данными. Относительно деда Арсения Александровича Карла Матвеевича Тарковского не дает разъяснений и книга Марины Тарковской «Осколки зеркала». Это слабое звено на линии перехода Тарки – Елисаветград. Слабое, но не безнадежное. Ведь этим никто до сих пор не занимался.

На кладбище в Тарках сохранились заброшенные, прекрасные и печальные резные надгробные стелы предков с надписями на арабском языке.

Когда «тогда»? В 1938 году, всего вероятнее. Поэт Дагестана Аткай Аджаматов, хорошо знавший Тарковского, вспоминает, что, когда жители Тарков узнали о приезде Арсения Александровича, старцы пришли в гостиницу «Дагестан». Они постучали в дверь, вошли и встали перед ним на колени по обычаю традиционного приветствия князя. Подчеркиваем, это был 1938 год. «Арсений взял с собой нужные рукописи и вернулся к себе домой в Москву», – пишет Аткай Аджаматов. Можно понять.

Историческая и легендарная история династии кумыкских шамхалов не оборвалась, она имеет странный отзвук.

В газете «Русская мысль» от 24.02-1.03.2000 года опубликована статья, которую мы приводим целиком вместе с фотографией. Это голос из прошлого – в Никуда.

«Вот уже много лет я разыскиваю своих близких: моего родного дядю – князя Тарковского Хана, который уехал в 1919–1920 гг. из Дагестана во Францию (оттуда, говорят, он перебрался в Турцию, где, по слухам, жил и работал в Измире – то ли преподавал в университете, то ли работал в Госбанке), и тетю – княгиню Тарковскую Солтанат, которая тоже уехала во Францию, где и осталась вместе со своей гувернанткой Августиной. Я их единственная племянница и очень хочу узнать, как сложилась их судьба.

Мой дядя Хан – уроженец села Бойнак (Дагестан), сын князя Зубаира Тарковского, тетя Солтанат – дочь князя Шамсутдина Тарковского, племянница моего родного деда Зубаира.

Я – княгиня Тарковская-Мухтарова Хайбат, родилась в 1919 г., проживаю в г. Махачкале. Будучи ребенком, я вместе с отцом (мама умерла) была выслана в Среднюю Азию. Прожила трудную жизнь. Сейчас мне 80 лет, и кто знает, сколько мне еще осталось, а так хочется получить какое-нибудь известие о моих родных».

Хайбат Тарковская-Мухтарова по-прежнему называет себя княгиней. Она практически ровесница поэту Арсению Александровичу Тарковскому. Судьба сложилась так, что они и знать не знали и слыхом не слыхивали ничего друг о друге. Что вполне понятно, вполне объяснимо. На фотографии двое в европейских костюмах начала XX века. Они, словно листья, гонимые по миру ветром, все тем же ветром истории.

Году в 84-м Андрей Тарковский приобретает в Тоскане землю и дом со старинной, сложенной из крупных блоков камня башней, типичной для средневековых крепостных построек.