Флор успешно защитилась, и было решено немного отметить это событие. Они выбрали самый дальний от входа край барной стойки. Флор взяла себе джин-тоник, Бриджит заказали коктейль. Ничем особенным они не выделялись из основной массы. Может, только более скромной одеждой…

На каждую алкоголь действовал по-своему. Бриджит с интересом разглядывала посетителей, подслушивала, о чем они говорят, для нее все это было в новинку. Взрослые мужчины и женщины. И она среди них. Ей изо всех сил хотелось поскорее забыть все произошедшее с ними за последнее время, заполнить голову чем-то свежими, легким, светлым. Но все старания были напрасны. Единственный источник, из которого Бриджит черпала жизненные силы: она просто на секунду представляла, каково бы ей было сейчас, если бы она осталась одна. Без сестры. Одна в этом баре, одна на улице, одна в городе, во всем мире она была бы одна. Наедине со своей болью. Но она была не одна. И от этой может быть ничего конкретно не значащей мысли, ей становилось реально легче.

У Флор все было иначе. Алкоголь ожесточал ее, разогревал итак полыхающую внутри рану. После каждого выпитого глотка она становилась все более мрачной, погружаясь в безысходность.

«Слушай, я знаю, ты будешь против, но все же – давай уедем от сюда, иначе мы наглухо завязнем здесь в своем отчаянии. Нужно начать новую жизнь на новом месте. Не могу, больше не могу снова и снова возвращаться в этот дом, где все пропитано нашими слезами, всеми этими запахами, воспоминаниями! …Здесь у нас нет будущего, здесь у меня нет желания ни улыбаться, ни радоваться, ни любить… даже просто думать о чем-то хорошем – нет сил…»

Флор долго говорила. Сначала тихо, чтобы никто не услышал, потом все громче и громче, уже не замечая постороннего любопытства. Казалось, ей было даже все равно, слушает и самое главное слышит ли ее Бриджит. Просто нужно было выговориться. Она очень много курила, не успев прикончить одну сигарету, тут же закуривала следующую, сильно жестикулировала и часто моргала, чтобы не дать слезам помешать ее словесному порыву. Бриджит смотрела на сестру. Не отвечала, не встревала, не кивала. Но уже после второго ее предложения думала о своем.

Наконец, Флор выдохлась: «Ладно, просыпайся. Я закончила»

Бриджит: «Ты хочешь уехать в Нью-Йорк?»

Флор вскинула брови: «Ты так часто спрашиваешь меня об этом, но нет, я хочу уехать отсюда, и давай не будем больше о Нью-Йорке»

Бриджит кивнула и, улыбнувшись, толкнула своим плечом плечо Флор: «Пойдем писать список».

В жизни каждой девушки есть, был или будет человек, который будет любить ее больше жизни, будет ловить каждое ее дыхание и нежно согревать его в своих ладонях. Это молодой человек, не совсем еще мужчина в силу возраста. Взрослые мужчины не умеют так любить. Любить безответно. Он никогда не появляется в твоих мечтах жаркой июньской ночью, не его фотографию ты держишь в мокрой от слез ладони и не за его объятия ты готова предать весь мир и саму себя.

Флор никогда не любила Майкла. В детстве они делили один горшок, а лет в четырнадцать решили испробовать друг на друге первый поцелуй. Только для Флор это было не более чем любопытство, а Майкл перестал есть и улыбаться. Флор смеялась и рассказывала ему все самое сокровенное как лучшей подруге, Майкл же сжимал губы и набил руку, рисуя ее портреты карандашом на тетрадных листах. Время шло, а они все так же притворялись что дружат. Вернее, притворялся Майкл, Флор иногда совсем забывала о его существовании. Но в минуты слабости или печали, он всегда был рядом с ней.

Со временем он стал держать ее руку в такие моменты слабее, просто стал понимать, что ему не хватает длинных волос и юбки, чтобы совсем походить на ее подругу. А в одну из весенних ночей он стал мужчиной. Девушка, с которой он познал первые ощущения и приступы счастья, была не Флор. Нельзя сказать, что он ничего не чувствовал к той девушке, что грезил только Флор. Майкл никогда не был тряпкой, у него было много отличных друзей и подруг. Никто не лез с вопросами про его чувства к Флор, про его мысли по этому поводу, не навязывал советов, и Майкл был им очень благодарен за это. Он не собирался принести свою жизнь в жертву бесконечной любви без взаимности и очень не любил слезливое женское кино. Он влюблялся и проводил ночи, но не любил. Просто решил, что так ему будет проще жить.