– Что я говорил? – пробурчал Круз. – Авианосец накрылся, а с ним и наши резервы.

– Да, а чертов «Ледокол» еще не пробурил эту дурацкую лунку во льду, – добавил Дил. – Игра окончена. Окончена, блин.

– Пока нет, – пробурчал я.

Стиснув зубы, я развернул свой перехватчик и пришел на помощь защитникам «Ледокола». Я прицелился в группу «глеф», которые били по его передним ускорителям, но не мог зафикисироваться ни на одной из целей, потому что приходилось постоянно уклоняться от огня противников и пушек, установленных на бронированной шкуре «Ледокола».

Щиты выдержали еще два прямых попадания, и их заряд упал до пятнадцати процентов. Еще одно попадание, и они откажут, а за ними – и мое оружие. Это плохо.

Я сместил джойстик вперед и ушел в резкое пике, уклоняясь от пульсирующего луча лазера «Ледокола». Компьютер предупредил меня о том, что энергия на нуле, но я, не обращая на это внимания, прибавил скорости и сделал «бочку», не переставая стрелять из солнечных пушек.

– Блин! – выругался Дил. – Парни, меня сбили. Я вне игры.

Я бросил взгляд на дисплей и увидел, как с него исчезает символ его перехватчика.

– Я тоже, – добавил Круз секундой позже и разразился потоком отборных ругательств, а затем отключился.

Гибель моих друзей в виртуальном мире отвлекла меня, и мой беспилотник снова попал под обстрел и потерял щиты и оружие. Я немедленно включил систему самоуничтожения, хотя и понимал, что не продержусь необходимые семь секунд.

Все находившиеся рядом со мной «глефы» перенесли огонь на меня, надеясь уничтожить мой реактор до того, как закончится обратный отсчет. При этом, как я и надеялся, им пришлось прекратить обстрел «Ледокола».

Осталось пять секунд. Четыре, три…

В этот момент произошло неизбежное – «Ледокол» получил критические повреждения и взорвался. Огненный шар уничтожил и меня, и все остальные корабли, которые оказались рядом.

В наушниках заиграла жутковатая музыка, и на экране на фоне армады собрукаев появилась надпись: «Задание провалено». Все шесть «дредноутов» собрали оставшиеся беспилотники и снова построились в формацию на орбите. Незначительная угроза их планете была ликвидирована.

Я вслепую выключил игровую консоль и немного посидел в темноте, а затем со вздохом снял шлем и вернулся в реальный мир.

Через несколько секунд зазвонил телефон. Это был Круз – он хотел сообщить мне, что «Нападение на собрукаев» не значится в списке заданий, которые можно проходить повторно – по крайней мере, пока. Он подключил к разговору Дила, чтобы как обычно пожаловаться на свою невезучесть. Два Майка уговаривали меня сыграть с ними в «Терру фирму», но я пробурчал что-то про домашнее задание и попрощался.

Затем я открыл шкаф. На меня обрушилась небольшая лавина разного добра. Я порылся в плотных зарослях рубашек и теплых курток, висящих на пластмассовых вешалках, и наконец нашел старую отцовскую бейсбольную куртку – черную, с кожаными рукавами. Она была полностью покрыта нашивками, и все они так или иначе имели отношение к научной фантастике или видеоиграм. В том числе там были нашивки, посвященные играм «Активижн», – «Starmaster», «Dreadnaught Destroyer», «Laser Blast» и «Kaboom!». К рукавам были пришиты символы и шевроны Повстанческого альянса, Звездной лиги, Объединенной федерации планет, Колониального флота из «Звездного крейсера Галактика» и Оборонительной армии «Роботек».

Я осмотрел все нашивки, погладил их пальцами. Несколько лет назад куртка была мне велика, а сейчас сидела как влитая, словно ее шили специально для меня. Мне вдруг страшно захотелось прийти в ней завтра в школу – несмотря на данную ранее клятву перестать жить прошлым и постоянно думать об отце, которого я никогда не знал.