– Если мы перетянем на свою сторону Вермаленов и Тимьян, а хорошо бы и Смарагду, то, имея одиннадцать голосов, мы сможем надавить на любого из кандидатов. Одиннадцать голосов из шестидесяти – это может качнуть чашу весов! – задумчиво проговорил Фрагонар, имея в виду, что присоединение к его партии Аркана и Аквилы – дело решённое. – Пока я вижу у оптиматов две группировки, которые действительно смогут побороться за престол: рыцарство Запада, нищее и многочисленное, которое видит своим героем Антуана дю Массакра, спасибо Арканам… И столичное дворянство – богатое, прогрессивное, но далеко не такое воинственное. Их поддерживает Синедрион. Кто станет претендентом на трон от этой фракции – сказать не берусь, слишком много вариантов. Но совершенно точно это будет человек, который устроит кардиналов…

– …и Туринн-Таур, – не выдержал Рем.

– Ой, да бросьте вы, Рем, – отмахнулся Бергандаль. – Снова во всём виноваты эльфы? Это ведь устать можно: всегда находится тот, кто во время неурожая, междоусобицы или наводнения помянет эльфов. Мол, они виноваты! Дёргают за ниточки, плетут заговоры… И, конечно, подкладывают эльфиек под сильных мира сего, м?

– Если что-то крякает как утка, выглядит как утка и плавает как утка – то, скорее всего, это утка, – внезапно подал голос Аквила. – Насколько я знаю, на герцога Аскеронского не так давно было совершено покушение, причём в его собственном дворце… Простите. Во дворце Деспота. И участниками нападения были туринн-таурцы. Они применяли редкие артефакты, верно?

Рем озадаченно глянул на южанина: откуда он мог знать об этом? Об артефактах знали Арканы, знал Экзарх и… Сибилла! Маги? Аквила знался с магами из Башен? Это вносило новые коррективы в и без того запутанные расклады вокруг выборов. Одно можно было сказать точно: Синедрион и традиционные структуры имперских одарённых – например, такие, как Башни, – явно не ладили.

– Так что же, на вас в самом деле напали эльфы? – заинтересовался Фрагонар. – Может быть, это был кто-то из этих ваших торговых партнёров из-за Последнего моря?

Он явно прозрачно намекал на Доль Наяду. Но Аркан не поддался на провокацию и не стал развивать тему.

– Я отличу тъялери от ванъяр так же точно, как южанина от северянина, маэстру, – заверил собравшихся Рем. – Но…

Аскеронский герцог вовремя спохватился: разразиться гневной тирадой по поводу недальновидности и беспечности своих естественных союзников было бы большой глупостью. Они вели себя так же, как и большинство остальных высших аристократов. Проблемы «тонких времён», активизации фоморов и химер их почти не затрагивали, а все вызванные этими грозными явлениями события они сбрасывали на суеверия, общий нарастающий хаос на имперских землях и проделки магов и нелюдей. И, конечно, ортодоксы понятия не имели, что Аркан держит в рукаве козырь из семи виц. Поэтому Рем закончил совсем не так, как планировал в самом начале.

– …но, что бы там ни было, я лучше пойду и выпью чашечку ко с дю Массакром, чем проголосую за партию Синедриона… – Получилось слегка нескладно, и нескладность эту заметили, но вида не подали.