Пока один фельдъегерь нес донесение от Голикова в Ужур, к ближнему начальству, а второй – приказы из У жура к Голикову от того же начальства, третий фельдъегерь неотлучно оставался с Аркадием Петровичем.

Их работа гарантировала не только доставку секретной переписки, но и то обстоятельство, что Голиков не будет самостоятельно общаться с внешним миром. Мало того, официально находясь возле Голикова, фельдъегери наблюдали повседневную жизнь комбата. Они докладывали о ней в штабе Сибсводотряда в ожидании ответной почты.

Соловьев продолжал терроризировать и разорять Хакасию. Атаман входил в относительно зажиточное селение, его подручные выносили из домов одежду, утварь, посуду, кухонные принадлежности, продовольственные запасы. Обозами по десять-двадцать подвод Соловьев увозил награбленное в лес.

До приезда Голикова атаман разорял селения безнаказанно. Даже складывалось впечатление, что Соловьев с кем-то из властей своей добычей делится, потому что кто-то ему эту безнаказанность обеспечивал.

До революции 1917 года Сибирь считалась краем обильным. Каждый мог взять себе столько земли, сколько был способен обработать. Люди содержали громадные стада лошадей, коров, овец. Большим подспорьем была пушная охота. Существовал уникальный промысел – шишкование, собирание кедровых орехов, которые считались важным продуктом питания.

Понятно, что немалую часть своих сбережений жители держали в золотых и серебряных монетах, приобретали и хранили ювелирные изделия. Многие из них имели музейно-историческую ценность. При этом до начала Гражданской войны жилища не запирались. Воровство и тем более грабеж были редкостью. После свержения царя запреты на изъятие, хищения чужой собственности рухнули. Соловьева это устраивало.

С появлением Голикова в Ачинско-Минусинском районе количество налетов на селения сократилось. Бойцы Голикова и он сам моментально выезжали в ограбленные деревни. Там они наводили справки, в какую сторону направились грабители, и мчались следом. Попытка догнать иногда превращалась в многодневную гонку. Бывало, что Голиков со своим отрядом шел по тайге с малыми остановками по сто и полтораста километров.

Соловьев и его подручные начали Голикова бояться. Местное население стало молодого командира поддерживать. В селениях его запросто звали Аркашкой. Перемена обстановки грозила Соловьеву катастрофой. Ведь только у местных жителей Соловьев получал или отбирал продовольствие и менял своих загнанных коней на отдохнувших.

Нелепость ситуации состояла еще и в том, что несомненные успехи Голикова злили и тревожили его начальство. Уверенные и успешные боевые действия посланца Москвы обнажали бездарность и беспомощность губернского руководства.

Расскажу о совершенно невероятной ситуации тайном сговоре командиров ЧОН губернии с Иваном Соловьевым против Голикова.

Не могу объяснить, как был заключен этот сговор, но утверждаю, что он имел место. Была задумана двусторонняя совместная операция по устрашению, а если удастся, то и физическому уничтожению Голикова.

Давайте проследим, как она была проделана, что было предпринято каждой стороной.

Существовал в Хакасии золотоносный рудник «Богомдарованный». До осени 1917 года он принадлежал миллионеру Иваницкому, который уехал за рубеж в первые месяцы революции. Рудник стал государственным предприятием. Находился он в глуши. Охранять его было некому. Выход нашли в том, что вооружили рабочих. Несколько сот шахтеров с винтовками – это серьезно. И рудник никто не трогал. До пятидесяти человек сопровождало одну или две повозки, если везли сдавать выплавленные слитки. И это было тоже серьезно.