– И вы участвовали в подобных экспедициях?

– А как же, – гордо произнёс Шихман. – В прошлом году в окрестностях Геленджика мы раскопали античное поселение. Все экспонаты прекрасно сохранились. Если у вас возникнет желание, я могу рассказать вам об этом более подробно.

Владимир Гаврилович обожал свою работу. Сорок лет из прожитых шестидесяти он посвятил загадкам прошлого. Под его началом трудились известные историки и археологи. Всех заслуг профессора Шихмана было не перечесть. Владимира Гавриловича не раз приглашали на постоянное место жительства за границу, но он всегда оставался преданным патриотом родной земли.

– Лена говорила, что у вас ко мне важное дело, – вспомнил профессор.

– Так и есть, Владимир Гаврилович, – подтвердила Кудрявцева. – Загадки истории не позволяют нам спокойно спать по ночам.

– Я прекрасно вас понимаю, Евгения, – Шихман дружелюбно улыбнулся. – Во время экспедиций я практически не сплю. Столько эмоций, переживаний.

Кудрявцева достала из кармана брошь и подала профессору.

– Вот причина моей бессонницы.

Владимир Гаврилович внимательно осмотрел ювелирное изделие и задумчиво прищурился.

– Подобные броши были необычайно популярными в конце восемнадцатого века. До наших дней дошли лишь несколько экземпляров. Все они хранятся в частных коллекциях. Мне доводилось видеть подобную вещь у моего знакомого, антиквара.

– Сколько она может стоить? – спросила Кудрявцева.

– О нет, – Шихман категорично взмахнул рукой. – Ценность этой броши заключается в её историческом наследии. Хотя её цена на чёрном рынке запросто может достигать десяти тысяч евро.

– А может так оказаться, что именно эта брошь оставила какой-нибудь заметный след в истории?

– Несомненно, – уверенно ответил Шихман. – Дело в том, что подобные украшения в то время были достаточно дороги. Их могли себе позволить только знатные особы. Не исключено, что данное изделие могло принадлежать известной даме прошлых столетий.

В то время, когда Евгения Валерьевна пыталась сопоставить фамилию матери с известным дворянским родом, в кабинет вошёл посетитель. По всей видимости, на очередном заседании небесной канцелярии решено было оказать Кудрявцевой посильную помощь. Все присутствующие проголосовали единогласно.

Неприметный парень в очках вежливо извинился за внезапное вторжение и виновато опустил взгляд. Аспирант кафедры истории Виктор Зубко держал в левой руке толстую папку. Пальцами правой руки он нервно теребил край рубахи.

– Владимир Гаврилович, – аспирант прошёл в кабинет. – Мне нужна ваша помощь. Видите ли, возникло несколько вопросов.

Виктор Зубко готовился к защите кандидатской работы. Он выбрал непростую тему и назойливо вгрызался в каждую мелочь. Аспирант писал о женщинах, оставивших значительный след в судьбе революции. Информации на данную тему было немного, и всё своё свободное время, Виктор проводил в государственных архивах и музейных запасниках. Зубко проделал поистине громадную работу. Ему удалось раскопать мельчайшие подробности как жизни знатных дворянок, так и выдающихся активисток рабочего движения.

– Проходи, Виктор, – Шихман указал на стул. – Рассказывай, что у тебя не сходится.

Аспирант воспользовался гостеприимством профессора. Зубко бросил небрежный взгляд на стол и изумлённо вытаращил глаза. На краю старого дубового стола лежала серебряная брошь. Округлый камень янтаря в центре заманчиво преломлял лучи солнечного света.

– Разрешите? – правая рука Зубко невольно потянулась к броши.

– Конечно, Витя, – Шихман одобрительно кивнул.

Евгения Валерьевна внимательно следила за парнем. Кратковременное удивление в лице Зубова сменилось подлинным изумлением, а после вспыхнуло огнём восхищения. Аспирант не мог скрыть переполняющей его радости. Создавалось впечатление, что в своих руках он держал не серебряную брошь начала девятнадцатого века, а как минимум золотую подвеску королевы Марго.