Евгения с аппетитом истощавшего волка расправлялась с румяными пирожками. В данный момент ей казалось, что ничего вкуснее этой домашней стряпни он никогда не ела.

– Передавайте вашей бабушке огромную благодарность.

– От кого? – Колосов загадочно улыбнулся.

– От жертвы полицейского произвола, – Кудрявцева прожевала остатки пирожка и запила их чаем.

Игорь Иванович не стал оправдывать как собственную неблагодарную работу, так и своих коллег по цеху.

– Всякое бывает, – Колосов незамысловато пожал плечами.

Евгения Валерьевна допила чай и поставила кружку на поднос.

– Конечно, – Кудрявцева многозначительно качнула головой. – Я понимаю, деньги они всем нужны.

Игорь, будучи человеком неглупым, быстренько смекнул, откуда ноги растут. И тут же поспешил прояснить ситуацию.

– Я так понимаю, речь идёт о цыганке?

– Вы всё правильно понимаете.

– Бывает и такое, – Колосов неопределённо пожал плечами. – Ребята все приезжие, а в столице, вы сами знаете, великое множество соблазнов. И у каждого из них есть вполне конкретная стоимость.

– А вы, стало быть, коренной москвич? – поинтересовалась Кудрявцева.

– Нет, ну что вы. Я, как все, лимита. Приехал из Зеленограда.

– И, чтобы оплатить съёмную квартиру и услуги продажных женщин, вы торгуете честью мундира.

– Не совсем так, – Колосов усмехнулся. – Вернее, совсем не так. Живу я у бабушки, а продажная любовь меня не интересует. Потому как верю в любовь настоящую. Чистую и непорочную. С чистотой мундира тоже всё в порядке. Я не осуждаю своих коллег, но в душе против коррупции. Оттого и не участвую в делёжке сторонних финансовых поступлений.

После короткого откровения привлекательного офицера полиции Евгения Валерьевна взглянула на парня несколько иным взглядом. Потому как в наше непростое время люди честные и принципиальные ценятся на весь золота.

– Нелегко, наверное, вам, такому хорошему, существовать в подобном коллективе? – предположила Кудрявцева.

– Нелегко, – согласился Колосов. – Но сегодня я отрабатываю свою последнюю смену.

– И что? Увольняетесь.

– Нет, почему. Перевожусь.

– В полицию нравов?

– Московский уголовный розыск, – уточнил Колосов.

– Меня Женя зовут, – Кудрявцева доброжелательно улыбнулась.

– Я Игорь, – Колосов приложил ладонь к виску. – К вашим услугам.

Евгения Валерьевна, слегка поразмыслив, решила прибегнуть к предложенным услугам. Лёгкие сомнения одолевали Кудрявцеву, но, собрав в кулак всю свою решительность, она сделала уверенный шаг навстречу неизвестности.

– Игорь, мне очень нужно сделать один телефонный звонок.

– Я вас понимаю, – Колосов безразлично хмыкнул. – Но мы не в Америке.

– Значит, не позволите? – озадаченно спросила Кудрявцева.

– Конечно же, позволю.

Колосов тихо рассмеялся. Кудрявцева, видя искренность его глаз, широко улыбнулась и укоризненно покачала головой.

– Так чего вы тогда меня расстраиваете, товарищ старший лейтенант?

– Ну, – Колосов хитро прищурился. – Пирожки кушать вы тоже не сразу стали.

– А вы злопамятный и мстительный человек, Игорь, – Кудрявцева, сама не замечая того, прониклась к принципиальному полицейскому симпатией.

– Нет, – Колосов отрицательно покачал головой, – Я просто обожаю предельную ясность и категорически не приемлю недосказанность.

Игорь Иванович достал из кармана смартфон и протянул его Евгении.

Кудрявцева вопросительно взглянула на Колосова, вспоминая свой последний конспиративный звонок.

– Говорить нужно тихо и желательно в углу камеры. Так?

Колосов одобрительно кивнул головой.

– Желательно полушёпотом и стоя на коленях.

Евгения обиженно надула губы и едва сдержалась, чтобы не рассмеяться.