Элли вдруг стало неловко, ибо они коснулись интимных тем, но при этом она ощутила необходимость утешить Жана.

– Разве важно, что в тебе видят другие? Их хрусталики замутнены шаблонами, собственными взглядами, пожеланиями, самомнением, гордостью. А вот что в себе видишь ты сам?

Жан восхищенно присвистнул.

– Обожаю умных крошек! – воскликнул он, хищно ощерившись в своей фирменной улыбке. – А что ты, Элли? Расскажи о себе? Почему твой отец не поехал с тобой?

Элли почувствовала, как щеки ее краснеют. Опасная тема, провокационная, она ведь ничего не помнит!

– Мой отец… – начала мямлить она, не представляя, как выкрутиться.

От полного краха ее спасло неожиданное появление в ресторане новых посетителей. Когда они вошли, вокруг поднялся назойливый шепоток, точно с поверхности деревянных столов к потолку взвились тысячи жужжащих ос. За все время, что Элли находилась здесь, еще ничье появление не привлекало к себе столько внимания, взглядов и перешептываний. Впрочем, новые посетители действительно отличались от общей массы, ибо были облачены в униформу, а не в праздничные костюмы. Один постарше, с заметными проплешинами на голове, шел с каким-то едва уловимым напряжением, точно каждый шаг давался ему с трудом. На рукавах и на воротнике у него красовались серебряные галуны24. Другой – молодой, шагал легко и небрежно: казалось, ему глубоко плевать на всеобщее оживление. Однако, когда взгляд его живых черных глаз случайно упал в сторону Элли, то брови его насмешливо изогнулись в радиальные кривые. Еще один знакомый. Кей. Наверное, со своим отцом.

Не обращая ни на кого внимания, они спокойно устроились недалеко от них. Элли перевела взгляд на спутника: лицо того исказилось практически всепоглощающей ненавистью. Затем Жан совершил удивительно непредсказуемый поступок: резко поднялся с места и качающейся походкой направился в сторону вновь прибывших. Элли ощутила, как к горлу подступает волнение. Разговоры смолкли, жующие пассажиры с живым интересом уставились на мужчин, ибо почувствовали, что их ждет забавное представление.

– Рад, что застал вас сегодня за ужином, господа машинисты! – с преувеличенной галантностью воскликнул Жан. Его зычный раскатистый голос непривычно громко прозвучал в зале с хорошей акустикой. Элли видела, что лицо Кея сильно напряглось и даже чуть побледнело, черты сделались резче и острее, темные глаза лихорадочно заблестели. Они с отцом были похожи, как две капли машинного масла, впрочем, последний выглядел куда более спокойным.

– Добрый вечер, – хладнокровно отвечал отец, не теряя самообладания. Жан издевательски улыбнулся: начав с театральным добродушием, он закончил презрительной гримасой и громко выпалил им в лицо:

– Я рад, потому как уже давно хотел кое-что сказать! Ваш сын – насильник! И вчера во время стоянки поезда Кей напал на мою спутницу. Я немедленно призываю вас к ответу!

Как только он произнес эти оскорбительные слова, все общество всколыхнулось, оживилось, заголосило – их причитания эхом тонули в сводах потолка, сливаясь с дребезжанием высоких стекол.

– Позовите кондуктора! – испуганно вскрикнул кто-то.

Кей поднял голову и мрачно воззрился на обвинителя – Элли видела, что тот едва сдерживается, чтобы не вскочить со своего места. Отец, вероятно, тоже почувствовал это, ибо судорожно вцепился ему в руку, придерживая от поспешных действий.

– Нет-нет! Произошла ошибка! – возмущено воскликнула Элли. Жан перевел взгляд на подругу, лицо его выглядело озадаченным.

– Какая же ошибка, когда я сам все видел. Разве ты не звала на помощь?

– Я…– замялась Элли, в голову, как назло, ничего не приходило. Ах, какая же глупая получилась ситуация, в самом деле! – Я… Это была такая… игра. Психологическая. Я сама попросила Кея поучаствовать. Прости, Жан, что не рассказала тебе заранее, – промямлив все это, Элли обвела несчастным взором вагон. Теперь на нее не просто смотрели, ее буквально пожирали глазами, оторвавшись от своих тарелок и недоеденных устриц. Ей удалось удивить решительно всех, в том числе и самого Жана. Ошарашенный, он какое-то время стоял, руки вдоль туловища, и глуповато трясся в такт движениям поезда.