Никакой мистики, успокаивал себя Иван: недостаток информации порождает избыток фантазии, в данном случае – голодной на факты и злой фантазии. Если проявить терпение, оперативный прагматизм, через Глоту можно было выйти наверх, можно было. И поэтому монстра надо терпеть и беречь – до поры до времени. И в такой ситуации провести чёткую грань между вмешательством и невмешательством было трудно. Иван это понимал. И потому его порой коробило от того, что взрослые затеяли взрослую игру, но даже в узком кругу позиционировали себя как недоросли.

Домой Иван попал поздно вечером – было много разговоров, бумаг, встреч. Хотел было позаниматься делами из своей прямой практики, но силы покинули. Пустота в голове полная. Пока Иван, выжатый, как лимон, пытался расслабиться в кресле, периодически врывался в эту пустоту поток хаотичной информации, отрывочных мыслей, смелых до абсурдности предположений – впасть в забытье не получалось. Он пытался переключить сознание на вопросы быта, осматривал комнату, в очередной раз рисовал себе картину предполагаемого ремонта и вытекающего из него домашнего уюта.

И в тот момент, когда он дошёл до украшения стены напротив декоративной бамбуковой обрешёткой, уже несколько часов преследовавший его шум в ушах внезапно прошёл, сознание прояснилось. Но лучше не стало. Стресс был вытеснен пока не объяснимым, но явным чувством: что-то в комнате не так. Книга, оставленная вчера вечером на журнальном столике, лежала не на своём месте. Иван хорошо помнил: она была на краю, слегка зависала. Кто-то исправил небрежность и положил её более аккуратно. Иван встал, взял издание, открыл на закладке. Точно: не та страница.

Что это – наваждение, игры уставшего разума? Так, идём дальше, надо надеяться, верной дорогой. Осмотрел комнату, коридор. Ещё сюрприз. Вчера он в очередной раз зацепил ногой линолеум и в очередной раз принял окончательное решение устранить это безобразие. Умышленно не стал распрямлять покрытие и оставил задравшийся кусок во всём его неприглядном виде – чтобы, увидев его по приходу домой, вспомнить о своих благих намерениях. Точно, так оно и было. А теперь? Линолеум не топорщится, аккуратно приглажен.

Иван рванулся к компу, включил, подождал, проверил. Нет, захода не было. Получалось, кто-то в полумраке споткнулся о линолеум, пригладил его своей злодейской ножкой, затем шастал по комнате, задел лежавшую на краю стола книгу, она упала, закладка вылетела, и незваному посетителю ничего не оставалось делать, как поднять книгу, вставить на глазок закладку и аккуратно положить источник мудрости на место – с небольшой личной корректировкой.

Выводы? Или в квартире кто-то был. Или пора лечиться. Второе к истине значительно ближе. Валерьянки дома нет и никогда не было. Значит, можно – через силу, конечно, – рюмочку коньячка. Помогло: сон был крепкий, без кошмаров и видений. Утром он улыбнулся своей мнительности. Но полностью от мистического предположения не отказался.

Смагин Андрей Викторович.

Год рождения 1895.

Начальник УРР.

Служит в управлении

со дня основания.

Чуждый мистике яркий оптимист писатель с большой буквы Константин Паустовский, увидевший в ту дождливую ночь в чердачном люке ужасное человекоподобное существо, довольно быстро пришёл в себя. Обошлось без переломов и серьёзных травм, но нервное потрясение оставило в памяти глубокий след.

Прибывшие на место происшествия милиционеры осмотрели чердак, крышу… Ничего. Этот удивительный и ужасный случай писатель не раз пересказывал, уделил ему внимание в своих воспоминаниях…