Рана была сложной. Пуля задела кость и занесла грязь. Началось воспаление. Одного малого исцеления хватило, чтобы залечить руку. Ещё одно потратил на желудок и печень.

– Всё. С ранами закончил, – сказал Сергей. – Надумал про аппетит?

– Да. – Политрук начал снимать бинты с руки. – Я согласен.

– Полностью проговори, на, что ты согласен.

– А что взамен? Ничего не даётся просто так. Уж этому жизнь меня научила.

– Взамен… – Сергей посмотрел на политрука. Потом посмотрел на каждого из замолчавших солдат, которые прислушивались к их разговору. – А взамен вы должны бить врага, который пришёл на нашу землю. Бить до последней капли крови. Его крови. А сами старайтесь не подставляться. Я не всегда могу оказаться рядом, – он перевёл взгляд на политрука. – Устроит такой обмен?

– Да, – политрук помолчал и, словно набравшись решимости, выпалил: – Прошу тебя избавить меня от привычки жрать во всё горло. Чтобы не толстел, как хряк на откорме.

– Давай руку, – Сергей улыбнулся. Найти психоблок на голод удалось быстро. – Ты ещё и выпить любишь?

– Есть такой грех. Тоже можешь вылечить?

– Процедуру ты знаешь. Говори.

– Прошу избавить меня от пагубного пристрастия к алкоголю. Совсем.

– Уверен? – уточнил Сергей.

– Да. У меня отец от пьянки умер и меня одного оставил. Не хочу так же.

– Готово.

– Так быстро? – удивился политрук.

– По-моему, наши повара идут. Сейчас и проверишь. А самогон… у деревенских стопку попроси, – усмехнулся Сергей.

Из-за угла вывернули Нед с Ивановым, несущие по большой кастрюле. Сзади шла вылеченная девушка и омолодившийся дед. Эти несли миски, ложки и хлеб.

– Налегай народ, – выкрикнул Сергей. – Есть можно, сколько влезет. Надеюсь, ещё есть? – посмотрел он на Иванова.

– Обижаешь командир, – ответил тот. – Ещё столько же варится.

– Сергей, ты будешь? – спросила Нед.

– Накладывай.

Быстро съев свою порцию, Сергей подошёл к всё так же висящему в воздухе диагносту. Добавил в плетение энергии. Оно хоть и мало её расходовало, всё-таки высший уровень сложности не всегда влечёт высокий расход, но всё равно потребляло.

– Кто поел и более-менее набрался сил, подходим по одному. Долечиваться будем, – сообщил он.

– Я первый, – вызвался Иванов.

– А тебе и политруку не надо, – обломал его Сергей. – Вы были в состоянии перенести лечение в полном объёме, а остальные были сильно истощены. Сейчас сил прибавилось после еды, так что буду долечивать.

– Понятно, – Иванов сел на место.

Солдаты прошли более углублённое лечение и сейчас наворачивали похлёбку по второму кругу. Политрук сидел и смотрел в глубокую миску, где ещё оставалась половина похлёбки.

– Представляешь, не лезет! – сказал он сидящему рядом бойцу. – Раньше бы две таких навернул и не поморщился. А сейчас не лезет!

– Так и должно быть, – произнёс Сергей. – Организм лучше знает, сколько ему надо.

– Но вон бойцы едят, и их организм не против.

– Посмотри на себя и на них. Им есть что восполнять и куда запасать. Тебе же и того, что есть много будет.

– Понятно, – кивнул политрук и передал тарелку с остатками еды соседу. – Какие у нас планы дальше, командир? – Последнее слово политрук проговорил явно через силу.

– Денёк на отдых и откорм. Может, ещё чего поймаем в лесу из живности. Рыбы бы ещё добавить в рацион. Днём я приглядываю за округой. Ночью дозоры выставим. Все военнослужащие поступают в распоряжение вот этой милой девушки, – Сергей указал на Нед.

Глухой ропот донёсся от бойцов.

– Оленя, которого вы едите, принесла именно эта «милая девушка», – сказал Иванов, задумчиво выскребая миску. – В олене центнера четыре было, пока не разделали.