– Затихни и не рыпайся.

Не успел Бык сориентироваться и что-то предпринять, как его лицо сдавили чем-то мягким и сладко пахнущим. И тут он провалился во тьму, не почувствовав даже, как быстро обмякает его тело в руках незнакомых ему людей.

***

Когда он очнулся, то обнаружил, что лежит на полу какой-то незнакомой ему обшарпанной комнаты. Голова у него кружилась, слегка подташнивало. Сквозь пелену, застилающую ему глаза, он увидел прямо напротив своего лица чьи-то ноги в модных дорогих ботинках. Бык тряхнул головой, поднял глаза и встретился взглядом с тучным незнакомцем лет пятидесяти. У незнакомца было умное, надменное лицо, он с интересом глядел на Быка сверху вниз. Бык приподнялся с пола и прислонился спиной к стене. Только тут он понял, что прикован наручниками к батарее парового отопления.

– Ну что, умник, очухался? – произнес незнакомец насмешливо и стал раскачиваться взад и вперед, засунув руки в карманы брюк. – Все-таки для опытного человека было глупо попасться просто так. Надо быть всегда начеку. И не расслабляться.

– Чего тебе нужно? – произнес Бык хрипло.

– Да ничего особенного, – отозвался толстяк и добавил ни с того ни с сего: – Знаешь, я однажды видел в Японии, как рыбаки ловили рыбу.

– А поймали рака? – криво усмехнулся Бык, не понимая, куда это незнакомец гнет и что ему вообще от него нужно.

– Не-а, – отрицательно покачал головой толстяк. – Они ловили именно рыбу и при этом весьма остроумным способом. Знаешь, кого они использовали для этого? Ни за что не угадаешь.

– Птиц, – отозвался Бык и уточнил: – Бакланов.

– Ты и впрямь не так глуп, – стоящий перед ним человек одобрительно покачал головой. – Да, именно бакланов. Эти парни надевали птицам кольцо на шею, чтобы те ловили им рыбу, но не могли ее проглотить. Думаю, что этот способ подойдет и для нас с тобой.

– Какую же рыбу я должен для тебя ловить?

– Ту, что я тебе укажу.

– С чего ты решил, что я буду для тебя вот таким глупым бакланом?

– Потому что я Милорд.

– А я подумал, что у тебя другая кличка, – отозвался Бык. – Урод, например.

Тут лицо толстяка перекосилось от нахлынувшей на него злобы, он занес было ногу, чтобы ударить Быка, но спохватился и не стал этого делать.

– Жаль, что бить тебя нельзя, – произнес толстяк со злостью, смешанной с досадой, – а то бы ты быстро у меня все зубы повыплевывал.

– А почему нельзя? – поинтересовался Бык. – На конкурс красоты хочешь меня выставить?

– Почти угадал, – ухмыльнулся Милорд и, закурив ароматную сигарету, сказал: – Ладно, хватит о ерунде, приступим лучше к нашему общему делу.

– У нас теперь общее дело? – криво усмехнулся Бык. – Что-то я не припомню такого компаньона.

– Мы только что сговорились, ты разве не понял? – толстяк хмыкнул, выпустив колечко дыма.

– Сговорились? – удивился Бык. – О чем это?

– О том, что будешь работать на меня, – Милорд затянулся, выпустил вверх струйку дыма и посмотрел на сигарету. – «Золотое руно». Лучше всех этих ваших сраных «Мальборо». Сто лет назад сделал запас и сейчас продолжаю всем этим наслаждаться. Жаль только, что сигареты теряют аромат от долгого хранения. Ну, так что, подсобишь нам в одном маленьком дельце?

Вопрос толстяка был прост. Да и в голосе его не было ничего угрожающего. Словно бы это была простая человеческая просьба. Но только глаза у спрашивающего были при этом колючие и злые, а тот, к кому эти слова были обращены, был прикован наручниками к трубе, идущей из стены. Так что мирной эту беседу назвать было никак нельзя.

Бык ничего не ответил на вопрос Милорда. А тот подошел к окну, некоторое время смотрел куда-то, потом повернул голову к Быку и произнес: