В последнее время Арчи тоже заметил, что руководство Музея чем-то взволновано. Видимо, это объяснялось участившимися вылазками Алчников.

Вика снова прервала его размышления:

– Так что именно тебе приснилось?

– Я видел Грея, прикованного к стене в Тауэре, – ответил Арчи. – Он разговаривал с вороном.

Вика бросила на него быстрый пронзительный взгляд.

– Ворон что-нибудь сказал?

Во время истории с «Проклятием алхимика» говорящий ворон принёс Арчи золотое кольцо Фабиана Грея. Как оказалось впоследствии, кольцо было непростое – на самом деле в нём было заключено золотое писчее перо Грея. Теперь Арчи писал этим пером магию, а в остальное время носил кольцо на пальце.

– Нет, он только принёс ему червяков на ужин, – ответил Арчи, брезгливо сморщившись при одной мысли о таком угощении. – Но Грей сказал, что вороны должны доставить какое-то предостережение.

– Предостережение? О чём?

Арчи с досадой пожал плечами.

– Ты разбудила меня до того, как я успел это узнать!

– Ладно, досмотришь свой сон ночью. Нам пора работать, – Вика посмотрела на открытую книгу, лежавшую на столе. – Почему ты так долго с ней возишься? Обычно ты работаешь очень быстро, а над этим заклинанием корпишь уже несколько часов!

– Я всё закончил! – возмутился Арчи. – Просто тут такое дело… – Он опустил глаза на исписанный лист. – Понимаешь, это…

Чёрное пламя вспыхнуло на странице. На глазах у ошеломлённых кузенов буквы, старательно выведенные рукой Арчи, начали извиваться и корчиться в огне, пока не рассыпались в прах. Порыв зловонного ветра – и пепел сдуло прочь, осталась только опаленная отметина в том месте, где только что трепетало чёрное пламя.

– Что это было? – пролепетала Вика.

Этой ночью Арчи долго лежал без сна, думая о чёрном огне и исчезнувшем заклинании. Когда его работа сгорела, было уже слишком поздно искать в Музее кого-нибудь из преподавателей, чтобы задать вопросы. Когда Арчи, наконец, уснул, ему снилось, что ворон настойчиво стучит в стекло. В клюве у ворона было послание, но Арчи почему-то никак не мог открыть окно, чтобы впустить птицу.

Он проснулся резко, словно его толкнули, и услышал приглушённые голоса. В первое мгновение Арчи показалось, что ему снится сон, но когда он открыл глаза, то увидел, что лежит в спальне, которую делил с кузеном Полом. Голоса доносились снизу. Тётя Лоретта о чём-то говорила с дядей Тёрном. Тёрн отсутствовал несколько дней и, судя по всему, вернулся среди ночи. Было шесть утра. Обычно если дядя Тёрн возвращался поздно, то отсыпался допоздна. Почему же сегодня он встал так рано?

Арчи выбрался из кровати и на цыпочках подкрался к двери. Перегнувшись через перила, он напряг слух, пытаясь разобрать, о чём говорят старшие. Обычно, когда дядя Тёрн возвращался из своих поездок, все в доме сразу чувствовали себя в большей безопасности, но сейчас в голосах дяди и тёти Арчи не слышал и следа обычной весёлости. Они говорили очень серьёзно, вполголоса.

Арчи замер на лестничной площадке, прислушиваясь. Всех слов он не смог разобрать, но готов был поклясться, что Лоретта сказала: «Не дергайся, а то будет хуже!» Её голос дрожал от напряжения.

Затем раздался сдавленный стон дяди Тёрна.

– Осторожнее, женщина! Щиплет!

Что-то случилось. Арчи почувствовал, как кто-то дотронулся до его плеча, и чуть не подскочил до потолка от страха. Он обернулся – и увидел своего кузена Пола. Чертополох или Пол Фокс был всего на несколько месяцев младше Арчи, у него были круглое лицо с россыпью веснушек и тёмные волосы, которые сейчас были растрёпаны после сна.

– В чём дело? – поинтересовался Пол, подавляя зевок.