Как-то, находясь в состоянии алкогольного опьянения, выпал со своего балкона четвертого этажа, упал в газон, и с ним ничего не случилось.

Вид имея сгорбленный, убогий, одежду простую, очки – с толстыми стеклами, обладал зверской физической силой. Однажды, возвращаясь пьяный с знаменитых Столбов по таежной дороге, подвергся глумлению черни в лице трех здоровенных барбосов, не пожелавших подвезти усталого путника на своей черной «Волге» до ближайшей остановки автобуса. Одному из них он сломал руку, двум другим – другие части тела. Столбы, если кто не знает, это великие и великолепные скалы в дивных окрестностях города К. «Столбисты» Бурмату уважали, как коммунисты Ленина.

В начале восьмидесятых всем рассказывал, что написал роман и уже переправил его в Америку. Странно, но кагэбэшники вдруг оказались не такие уж дураки, чтобы в эту чушь поверить.

Увы, таких ярких и странных людей, как Бурмата, больше нет! Он покончил жизнь самоубийством в самом начале конца перестройки, когда, казалось бы, самое наступало время расцвесть такому энергичному сибирскому цветку, а многим другим растениям вызреть под его началом.

Почему он свел счеты с жизнью?

Зачем? Ведь он знал, что жизнь если не прекрасна, то по крайней мере любопытна. По крайней мере утверждал, что знает.

Слезы навернулись Гдову на глаза. Что-то все умирают да умирают, и нет с этим явлением никакого сладу. Так ведь недолго и самому помереть.

И опять он так разволновался, что день уже в этот не мог больше работать и.

1. Верите ли вы автору, что живший в Красноярске Андрей Поздеев – гениальный художник?

2. Как думаете, что означает слово вархуил?

3. Почему Бурмата так и не вписался в перестройку? О чем, на ваш взгляд, следовало бы задуматься еще писателю Гдову, раз уж он все равно думает обо всем?

4. Есть ли сейчас такие же яркие и безрезультативные люди, как Бурмата? Или мир тускнеет на глазах?

5. Прекрасна ли в конечном итоге жизнь? Или это всё так, туфта…

Писатель Гдов сидел за письменным столом и пытался работать. Он хотел создать широкое полотно на тему, что у каждого времени – своя мерзость и в этом смысле, когда в России ни родись, – всё плохо.

Ну вот, например, если ты появился на свет божий в год освобождения крестьян царем Александром II, то к моменту своего совершеннолетия имеешь шанс стать террористом-народовольцем и закончить свои дни в казенной петле. Или, наоборот, быть взорванным негодяями ни за понюх табаку – случайно или за принадлежность к разнообразному сословию угнетателей трудового народа.

Родившись сразу же после мученической смерти царя-освободителя в 1881 году, с ходу попадаешь на войну с японцами. Короткая демократическая передышка, и покатилось по России Красное колесо. Слушайте, граждане обыватели, музыку революции, долой прогнивший режим, кто был никто, имеет шанс, но только все равно ведь худо будет всем, всем, всем.

Ровесники начала века! Милости просим на Гражданскую войну для свершения обоюдозлобных зверств. С одной стороны – у врага кожу содрать, с другой – чтоб тебя босого расстреляли. Здравствуй, русское поле, я твой тонкий колосок!..

А тут уж и тридцатые поспевают с их индустриализацией, раскулачиванием да архипелагом ГУЛАГ. Через четыре года здесь будет город-сад, но скорей всего не будет. А будет все та же вечная музыка всё той же непонятно какой и зачем революции. Когда новые большевики уж тараканят старых борцов за идею и свой брат коммунистический троцкист является в глазах властей гнидой куда более мерзкой, чем простой контрреволюционер-вредитель.