Я тут типа буду дальше стоять, или мне просто сесть и приказать вам сверлить зубы или…

– Здравствуйте, – стоматолог замечает ее, поднеся чашку к губам, и быстро откладывает ее на подоконник. Алену отмораживает, и она наконец-то снимает куртку, вешая ее на попавшийся на глаза настенный крючок. – Елена.

Молодая, черные волосы. Алена бы дала двадцать девять. Ну, тридцать максимум. Замужем? Алена пытается поймать взглядом ее кольцо, пока она готовит инструменты. Нет, кольца нет.

В Сербию понаехало слишком много русских за последних пять лет, но сербы по прежнему играли важную роль в своей стране, как например – лечили зубы. Она сербка. Говорить тоже приходится на сербском и ровно до тех пор, пока не узнают имя Лариной, не поймут, что она русская.

– Алена, – она научилась произносить свое имя четко, чтобы не переспрашивали.

– Русская?

– Приехали семь лет назад, – заученная фраза.

– Вообще нет акцента, – она искренне удивляется, обращаясь к двум девушкам за спиной, которые неловко стояли, как миньоны. – Садись.

У них еще и кресла розовые. Хотят притупить настороженность и страх пациентов. Не выйдет, но да ладно. Это все равно мило.

Эта Елена любила болтать и смеяться над глупостями. Сначала Алене показалось, что она промахнется с ее разными сверлилками, но она не промахивалась и еще успевала болтать про какую-то фигню… которую Алена, естественно, слушала. Во-первых, ее мания изучения, и во-вторых – скучно. Она слышала тихий разговор про какую-то мазь, которую одна дала другой. Про какие-то новые препараты в области стоматологии. Про мужа Елены, который постоянно на работе, а дома – спит. Странно, кольца у нее нет. Может, сняла из-за работы? Про девчонку с универа, которая прикрыла недавно свою клинику.

Аленины мысли заполнял всякий хлам, и она наслаждалась, сидя в куче ненужных вещей и разбирая их, пристально рассматривая каждую, поднимая к солнцу и крутя в руках.

– Та-а-а-к, – довольно тянет Елена, убирая изо рта девушки ватку и эластичную лампочку и давая знать, что можно открывать глаза. Алена проморгалась и открыла глаза. – Постучи зубками, – все столпились около нее, как голуби над хлебушком.

Алена стучит зубами, будто бы никогда в жизни этого не делала.

– Пломба не мешает?

– Нет, нормально.

– Ну, все, – мокрые перчатки летят в мусорное ведро. Интересно, ее кофе уже остыл? – Придешь ко мне еще три раза и все вылечим, – они вместе поднимаются со своих мест, кто куда: Алена сразу за курткой, пытаясь попрощаться улыбкой, а Елена – к столику, записать время.

Спина и жопа отваливаются столько сидеть.

– Держи. В понедельник, в три часа, – рука протягивает ей визитку или типа их личной картонки, на которой они пишут время следующего визита.

– Хорошо, – взгляд сразу любопытно падает на миниатюрную картонную книжечку голубого цвета. На, мать его, главной обложке – название клиники Denatorium, а внизу – имя главного стоматолога написано самым стандартным шрифтом, типа ариала или калибри. Еще секунду назад лицо Алены было живым. И мышцы на лице двигалась. У нее вот-вот заболит шея от нежелания ее поднимать, но наплевать.

Она увидела имя – Елена Травкина.

Рот приоткрывается.

Да ладно…

Какое-то тухлое утречко.

Она сидела с закрытыми глазами между Ксюхой, Миленой и Марией. Милена и Мария как обычно без остановки трындели, и Алена уже поняла, что встревать в это – беполезно. В такие моменты они никого не видят, только друг друга. Учитель русского называет их сиамскими близнецами.

И почему Алена думала, что может влезть в их дуэт? Стать им интересной?

Сейчас она не думает так. Ксюха думает, раз пытается комментировать их темы и не получать в ответ ничего.