– Бить будите?

Но тут же, перехватив правой рукой сонную собачку, выставила вперед левую и низким грудным голосом, как заклинание, произнесла:

– Отодвинься, твой черед еще не настал.

Крупный Мен сразу поник, размяк и, уронив руки вдоль тела, сделал несколько шагов в сторону и застыл.

Анжела Львовна осторожно обошла его и, повернувшись к Ставу, начала пристально всматриваться в лицо мальчика. Тот зябко ежился, отводил глаза и явно хотел убежать, но не мог.

– Ну и что ты стоишь, смотришь? Вот она – тварь, – Анжела Львовна, не глядя, ткнула пальцем в сторону Миха. – Укусил, чуть не отгрыз руку твоему приятелю. Действуй! Утопи его! Швырни его в воду!

– Он тяжелый, – плаксивым голосом возразил Став.

– Нет! Он маленький и легкий. Он беззащитный и бесполезный. Он никому не нужен. За него сейчас некому заступиться.

И пока она говорила, Мих в самом деле стал уменьшаться в размерах, сжиматься, съеживаться, пока не превратился в крошечного Миха, размером с чайную ложечку.

– Ну это уж через чур! – опомнилась Анжела Львовна. – Совсем изничтожился. Давай уж немножко побольше.

Мих тут же слегка подрос.

– Ну вот, видишь, он легкий, трепыхается, его утопить – раз плюнуть. Сколько там за собачку причиталось?

– Сто, – боязливо ответил Став.

– Всего-то. Я тебе тысячу дам. Топи его, действуй!

Став, тяжело дыша и всхлипывая, наклонился к крошечному Миху и поднял его за шиворот. Мих повис в воздухе, беспомощно болтая ногами, а ручками пытался ухватить приятеля за пальцы, вдруг ставшие такими большими, взрослыми и сильными. Он дрыгался из стороны в сторону, дергался, стараясь высвободиться и ускользнуть. Став, как завороженный смотрел на него: маленький, жалкий червячок, болтается, сучит ножками, что-то пищит, о чем-то просит. Став хихикнул.

– Сто тысяч, – густотой дыхнул ему в ухо голос Аппалинарии.

Глаза Става округлились. Он ошарашено глянул на Анжелу Львовну.

– Хорошо! Миллион! – с энтузиазмом произнесла старушка.

– Топи, придурок! Чего ты ждешь? Кидай! Дай я!

Став обернулся.

Крупный Мэн, на плохо гнущихся ногах, двигался к нему. Он всем корпусом подавался вперед, тянул руки с растопыренными пальцами, спотыкался и, выругавшись, все-таки упал, не дойдя несколько шагов.

– Не кидай, подожди, дай я! Я сильнее кину, дальше, он не выплывет.

Крупный Мэн почти рыдал от ярости, не в силах подняться.

Став смотрел на него, непроизвольно отведя руку, в которой дергался Мих, подальше в сторону.

– Ты чего, Мэн? Это же Мих…

– К черту! Чего он тебе? Их таких по жизни еще немерено будет. А здесь – миллион! Кидай! Дай, я кину, деньги поделим.

Крупный Мэн, совладав с непослушными ногами, встал на четвереньки и пополз к отступающему Ставу. Он рычал, матерился и не спускал глаз с дрожащего Миха.

– Есть же люди до чужого добра жадные… – весело суетясь вокруг, подначивала Анжела Львовна. – Не прозевай, Став. Тебе за Миха миллион обещан, – и тут же, заглянув ему в глаза, Аппиным голосом добавила: – И неважно, что он все-таки человек…

Крупный Мэн рывком кинул свое тело вперед и ухватил Става за ногу.

– Дай, дай я! Дай мне… – хрипел он, трясясь от азарта и злости.

Он с силой ударил Става кулаком по колену, и мальчик, присев от боли и взмахнув руками, нечаянно отшвырнул пищащего Миха в сторону. Описав в воздухе дугу, тот упал в воду недалеко от берега. Там было рыхлое, илистое дно, и Мих, попытавшись встать на свои крошечные ножки, вдруг провалился в гнилую жижу по пояс. Густая грязь начала засасывать его, как трясина. Мих жалобно пищал.

Став рванулся в его сторону:

– Мих, держись!

– Он же тонет, тонет! – перепугано закричал он Крупному Мэну, крепко вцепившемуся в его щиколотку. – Пусти, он захлебывается!