Промёрзшие и онемевшие ноги свело, и я рухнул на землю, выпустив из окоченевших пальцев треклятый камень и ручку чемодана. Открытые участки кожи горели ледяным пламенем, глаза слезились, и нос жутко чесался.

С усилием перевернулся, быстро и агрессивно растирая лицо, уши и руки. В какое-то мгновение мне показалось, что ладони задымятся, но вместо этого я добился колющего послушания мышц и взялся спасать ноги. С трудом и осторожностью снял летние, совсем недавно мягкие и удобные ботинки, подтянул обледеневшую штанину – вторая с треском переломилась, и начал растирать конечности, используя поддержку травы и летнего жара.

Осмотреться успею, главное спасти все части собственного тела, не просто покусанного, а пожранного морозом.

Нет, действительно, неужели в мире есть настолько холодные места? Что даже с моей закалкой так пробрало, а бабка зимами сил не жалела, гоняла меня и в хвост и в гриву по снегу, да в самый мороз, чтобы с детства крепок был.

Мне, как назло, стало любопытно разузнать о том леденящем месте, но продолжать знакомство с миром таким образом я отказываюсь. По крайней мере пока.

Заметил, как от меня и чемодана растекаются тонкие шлейфы пара – хорошо же изморозью покрыло. Задержись я там ещё мгновения, то точно могла образоваться прочная ледяная корка. По спине пробежали мурашки от воображения – это могла быть жуткая погибель.

Вернув себе более-менее привычные ощущения и стараясь не морщиться от горящих стоп и остаточных острых покалываний по всему телу, я наконец осмотрелся. Ахнул, инстинктивно отползая назад: прямо передо мной в густом тумане тонул зелёный обрыв. Травяной ковёр с мшистыми кочками и местами выпирающими мощными древесными корнями чётко подчёркивали опасную грань, но её близость всё равно заставляла сердце замирать.

Тем не менее это всё ещё был лес: исполинские закомелистые деревья росли порознь друг от друга, переплетаясь корнями и ветвями, создавая хитросплетённые пути под кронами и над землёй. Стоило мне задрать голову вверх, как я увидел зелёное небо из-за обилия плотной, густой листвы. И солнечные лучи, словно звёзды, пробивались между листьев и ветвей, принося на землю удивительно много света и тепла.

Я и помыслить не мог, что лес может быть таким.

Безмятежные ветры там, наверху, трепали древесные покровы, создавая подвижные игры света и теней. Их шёпот и шелест только подчёркивал окружающую величественную тишину.

Окончательно отойдя от мороза, я поднялся, осторожно ступая босыми ногами по мягкой траве и всматриваясь ещё усерднее. Оказалось, что весь этот лесной массив раскинулся по скалистым обрывам. Я предположил, что это скорее всего каньон – слишком уж глубокий и плотный туман скапливался внизу, скрывая каменистые основания. Словно густая неподвижная река, он обтекал камни и землю, вызывая свой страх и восторженный трепет. Судя по его движению, ветер туда добирался слишком поверхностно. Или только сейчас, когда вокруг он веял лишь слегка. Что также странно, учитывая, что сейчас Дезий – сезон вольных ветров и бурных потоков. В это время они гуляют во всю свою безудержную мощь по всем уголкам и закоулкам мира. Видимо, я попал в затишье.

Точное своё местоположение я определить даже и не пытался: подарок бабули переместил меня по трём совершенно разным местам. Возможно, они все принадлежали одному континенту, но я в этом сильно сомневался.

Вспомнив о камне, я перевёл взгляд под ноги: вот он, сияет мягкими бликами на мшистой подушке. Поднял, покрутил в пальцах, осмотрел на просвет и заметил, что нити-всполохи внутри потускнели, истончились, и их стало меньше. Словно он исчерпал свой энергетический запас. Хорошо бы о нём узнать, изучить и понять, как заряжать, если такое вообще возможно. Потому как складывая слова Каши и произошедшее, возможно, именно эта вещь станет моим «открытым миром». И удобно, и опасно одновременно. Куда он может меня забросить в следующий раз? Придётся подготавливаться к разному, если захочу с его помощью путешествовать. А пока пусть он станет моим верным спутником и хранителем, янтарь всё-таки – память во времени.