– Какая-то конференция. – Она снова перевернулась на спину и развела в стороны согнутые в коленях ноги.

– Мне с трудом верится, что он не следит за перемещениями твоего телефона, – поделился он, одновременно исследуя вновь открывшиеся перед ним возможности.

– Мне кажется, это ниже его достоинства. – Кристина приподняла нижнюю часть туловища, помогая ему освободить ее от деталей одежды. – К тому же он не то чтобы на ты с современными гаджетами. Ну, и в целом, он слишком умен, чтобы этим заниматься. Он знает, что хочет быть со мной, и скорее всего находит информацию, способную этому помешать, излишней.

– Практически непобедимый противник, – заключил Алекс.

– Мне кажется, тебя это возбуждает, – заметила она.

– Расскажи мне об Эдиповом комплексе, – попросил он. – Я забыл теорию.

– Но с практикой у тебя, тем не менее, все в порядке. – Она расстегнула его рубашку и сбросила ее на пол. – Он таращится на меня своими синими глазищами.

– Боря? – спросил он, рывком поднимаясь над ней от удивления.

Кристина ткнула пальцем в сторону диванной спинки.

– Пантелей, – сказала она. – Мне кажется, синие глаза у британца – это аберрация.

– Аберрация, – согласился он. – Но я его люблю не за это.

Кристина хмыкнула.

– Я тоже воспринимаю его как непобедимого противника, – сказала она.

– И это тоже потому, что он никому не собирается противостоять, – сказал он.

– В этом есть психологически ценная коннотация. – Она снова повернулась на бок, оперлась локтем о его колени и положила голову в ладонь, словно позируя для скульптуры под названием “Мыслитель”. – У нас обоих за спиной есть нечто такое, что не вступает в контакт, а потому является оплотом нашей стабильности, гарантируя отсутствие в нашей жизни перемен. Я только сейчас по-настоящему поняла твою шутку про рыцаря ордена постоянства.

– Она не была шуткой, – заметил он.

– Тем не менее, я ее только сейчас поняла, – упрямо повторила она.

– Ну, мы оба – дети, перенесшие тяжелую психологическую травму, – пожал плечами он. – Да, мы не любим перемен, потому что перемены для нас синонимичны катастрофе.

– Но как не превратить стабильность в стагнацию? – спросила она и, разогнув руку, упала на его колени и потянулась.

– Я думаю, жизнь найдет способ, – сказал он. – Надо только в нее верить.

– Лично моя жизнь постоянно находит способ меня ретравмировать, – произнесла Кристина слабым голосом, словно уже не имея сил даже на то, чтобы пожаловаться.

– Ну вот. А ты в ответ постоянно хватаешься за оплот стабильности. Так обеспечивается единство и борьба противоположностей, основной принцип диалектики, – приободрил ее он. – Ты случайно не хотела поговорить о Гегеле?

Она отрицательно помотала головой. Он нахмурился. Когда Кристина не хотела поговорить о Гегеле, он начинал за нее волноваться.

– Как твоя депрессия? – спросила она.

– Начинаю приезжать в офис почти одновременно с клиентом, – сказал он.

– Не самый характерный симптом, – сказала она.

– Какой есть. – Он осторожно прикоснулся к ее талии, чтобы проверить, готова ли она к окончанию интеллектуальной программы вечера.

Она расстегнула молнию на его джинсах и откинула волосы назад.

– Я вижу, на базовых функциях организма она, к счастью, не отражается, – сказала Кристина.

– Да, тут пока тоже все стабильно, – подтвердил он.

Кристина снова облокотилась о его колени, но на этот раз с совершенно другой целью.

Она низко склонила голову, и он почувствовал прикосновение ее губ и горячее влажное ложе языка. Он откинулся назад и, почти перестав мигать, уставился на Пантелея, который медленно переводил взгляд синих глаз с него на широкую кремовую гладь задернутых штор.