–Ну ладно, давай присядем где-нибудь, отдохнем, – предложил Малышастик и огляделся. Ему приглянулась небольшая полянка, плотно окруженная соснами и кедрами. Там дети и расположились. Сняли тяжелые корзины, уселись на мягкую хвою и вытянули уставшие ноги.

–Скоро стемне-е-ет! – тихонько провыла сестра и потерла грязными кулаками опухшие от слез глаза.

–Надо было сразу сесть и сидеть на одном месте, – пробормотал Малышастик, холодея от мысли, что им придется ночевать в лесу. – Мама тогда давно бы уже нас нашла.

–Хочу к ма-аме-е! – проревела Крохотуля.

–Я тоже хочу, – огрызнулся мальчик. -Давай ждать. Скоро она сама нас найдет, вот увидишь! А для этого сиди тихо. Вдруг она зовет нас издалека? А из-за твоих рыданий мы ее не услышим!

Крохотуля перестала всхлипывать и прислушалась. Вокруг них царила гнетущая тишина.

Некоторое время дети сидели молча, надеясь и в самом деле услышать голос матери, зовущий их. Но время шло, сумрак сгущался. Приближалась ночь. И вот Крохотуля начала всхлипывать снова. Каждый всхлип был громче предыдущего. Но вместо того, чтобы успокоить ее, Малышастик, к своему стыду, начал вторить ей, зашмыгав носом. Девочка, услышав, что брат тоже вот-вот начнет лить слезы, заревела в голос. Брат и сестра сидели, прижавшись друг к другу, и ревели в темноте до тех пор, пока не уснули от усталости.

Когда Малышастик проснулся, ночной мрак уже слегка разбавили лучи утреннего солнца, с трудом проникшие сквозь плотный хвойный полог. И хотя нельзя было сказать, что стало светло, но все же это была уже не ночь. И ему сразу стало стыдно за свое малодушие. Ведь вчера с наступлением ночи он не сумел справиться с обуявшим его страхом, и еще больше напугал бедную маленькую сестренку тем, что сам разревелся. Крохотуля безмятежно спала, положив голову ему на плечо. Малышастик не хотел шевелиться, чтобы не разбудить ее. Отчасти еще и потому, что она могла снова начать реветь. И откуда у девчонок столько слез? Вдруг мальчик вздрогнул от того, что по его ноге, в том месте, где у щиколотки задрался край брючины, пробежала букашка. Он дернул ногой, стряхивая ее с себя, и проследил за ней взглядом. Каково же было его удивление, когда Малышастик увидел, что коричневый хвойный ковер рядом с ними покрылся ядовито-желто-зелеными островками мха. Самое интересное было то, что мох рос только возле них, окружая, точно ожерелье. Такого яркого больше нигде не было видно. Повсюду в изобилии рос мох другого, темного сине-зеленого цвета. Это выглядело странно. Черная букашка, свалившаяся с ноги Малышастика, бодро ползала по одному из желто-зеленых островков, выделяясь на его фоне. «Что за мох вырос тут всего за одну ночь?» – удивленно подумал Малышастик. Тут сестра открыла глаза и испуганно вытаращилась.

–Где мы? Что случилось? – она, бедная, еще не успела вспомнить, что они заблудились в лесу.

–Мама скоро придет, – ответил мальчик, но она уже заревела.

–А-а-а! Хочу домой! К маме и папе! Мы тут с голоду умре-е-ем, в этом лесу-у-у....

–Не умрем, у нас две корзины с грибами, – пробурчал Малышастик, зная, что она его совсем не слушает. Крохотуля набирала громкость.

–Смотри, какая смешная букашка, – он попытался отвлечь сестру и, найдя глазами насекомое, ползающее по странному мху, ойкнул. – Ничего себе! – ему показалось, что оно увеличилось в размерах по меньшей мере втрое.

Крохотуля протерла глаза и уставилась на букашку.

–Больша-ая! – протянула она удивленно. – Я таких больших никогда еще не видела!

Малышастик не сводил с насекомого глаз. Он готов был поклясться чем угодно, что оно росло с каждой минутой! Но этого же просто не может быть! Разве могут насекомые так быстро расти? Так расти могут только водогоры под дождем! Однако, ведь вырос же за ночь этот странный желто-зеленый мох? Как же он нравится букашке, только по нему и ползает. Стоп! Да она же его ест! Мальчику показалось, что бугорок мха с одного бока уменьшился и стал похож на надкусанное яблоко. Он нагнулся и присмотрелся повнимательнее. То, что он разглядел, повергло его в шок. Перед ним была никакая не букашка, не таракашка, не гусеница, не жучок! Это был маленький человечек, настоящий, с руками, ногами и седой бородой! Он сверкнул на Малышастика злыми глазами и сунул в рот большой для него кусок мха. Его щеки раздулись и заходили ходуном от старательного пережевывания. А когда щеки сдулись, и мох перекочевал изо рта в желудок, крошечный старичок подрос еще немного.