Св. Дионисий Александрийский в данном случае выражает не столько собственное воззрение, а скорее ссылается на слова неназванных лиц, в числе которых очевидно подразумевается и Гай Римский:
«Дальше, непосредственно за этим, Дионисий говорит об Откровении Иоанна следующее:
«Были и до нас люди, совершенно отвергавшие эту книгу; пересматривая главу за главой, указывая на ее непонятность и бессвязность, они объявили ее подложной. Они говорят, что она не принадлежит Иоанну, что под густым слоем невежества тут нет никакого откровения, что автор этой книги не был не только апостолом, но вообще не принадлежал к святым и к членам Церкви и что в ней облагородить свои вымыслы именем, заслуживающим доверия, пожелал Керинф, основатель ереси, по его имени названной. Вот учение, им проповедуемое: Царство Христа будет земным, и там будет все, к чему стремился и о чем мечтал он сам, человек очень чувственный, очень плотский: чрево и животные побуждения будут полностью удовлетворены едой, питьем, брачными союзами, а также тем, чем он рассчитывал это облагообразить, – празднествами и жертвоприношениями»» (Церковная история, 7.25.1—3).
Гай Римский и св. Дионисий Александрийский ошибочно приписывают гностику Керинфу авторство Апокалипсиса и хилиастические воззрения. Однако гностицизм проповедует освобождение от материи вообще и от плоти в частности, а хилиазм учит о воскресении плоти. Таким образом, мнение о хилиазме Керинфа абсурдно, так как гностицизм несовместим с хилиазмом. Указанное мнение, как и предположение о написании Керинфом Апокалипсиса, происходят от ереси алогов, не принимающей Евангелия от Иоанна и его Апокалипсиса. Эту ошибку о будто бы хилиастических взглядах Керинфа, заимствовав ее из «Церковной истории» Евсевия Кесарийского, затем повторяли без рассуждения и другие писатели. Авторы более рассудительные позволяют себе выражать сомнение в такой точке зрения.
Наиболее типичный пример трансляции этого заблуждения находим у Якова Алфионова:
«Несмотря на такой очевидно грубый чувственный характер хилиастических воззрений Керинфа, многие западные ученые стараются оправдать его и придать ему чисто духовное значение. Мало того, они не хотят даже видеть в нем первого распространителя грубых чувственных ожиданий устроения на земле 1000-летнего царства Христова. «Первоначальное происхождение и распространение хилиазма, говорит напр. Мюншер, приписывается обыкновенно Керинфу, хотя можно решительно утверждать, что хилиазм вообще весьма мало и в самой незначительной степени гармонирует с характером и направлением гностических систем. Правда [говорят], Керинф учил, что, после первого воскресения праведников, Иисус устроит для них 1000-летнее царство в Иерусалиме, где они будут наслаждаться всевозможными радостями и удовольствиями, но при этом надобно заметить, что известия, касающиеся его хилиастических представлений, заимствуются обыкновенно из двух источников – из свидетельства пресвитера Кая [Гая] и епископа Дионисия – самых ожесточенных противников хилиазма и потому весьма склонных представлять одну только дурную сторону этого учения. По этой простой причине мы имеем полное право сомневаться, чтобы Керинф, страстно ожидавший устроения на земле 1000-летнего царства Христова, все счастие и блаженство этого царства представлял под формою одних только чувственных благ и наслаждений. Еще менее имеем мы права считать его отцом и первоначальным распространителем грубого чувственного хилиазма, так как многие из отцов и учителей древней церкви видели в Керинфе чрезвычайно злого еретика, но в то же самое время разделяли его хилиастические представления, напр. Св. Иустин мученик и Св. Ириней, еп. лионский» [Münscher. Dogmengeschichte. T. 2, стр. 418. Marburg, 1818]. «Мы осмеливаемся освободить от упреков известного еретика Керинфа, – утверждает другой западный ученый – Лохерер – и оправдать его от возводимых на него обвинений противниками хилиазма – пресвитером Каем [Гаем] и еп. Дионисием – в том, что он будто бы первый распространял это учение между ортодоксальными христианами в самых грубых чувственных формах. Что этот еретик не только веровал в земное мессианское царство, имеющее продолжаться 1000 лет, но даже первый распространял учение о нем между христианами – это не подлежит никакому сомнению. Но чтобы блаженство этого царства он представлял исключительно в удовлетворении чувственных похотей, этого нельзя допустить, не став в прямое противоречие с его гностическими принципами» [Locherer. Kirchengesch. стр. 161]. С особенным усердием пытается оправдать Керинфа Неандер от обвинений, возводимых на него за его привязанность к грубому чувственному хилиазму. Блаженство 1000-летней субботы, по его словам, Керинф не представлял под формою таких грубых чувственных представлений, как свидетельствуют пресвитер Кай [Гай] и Дионисий, еп. александрийский. Чувственный характер блаженства праведников в 1000-летнем царстве Христовом вообще не соответствует миросозерцанию Керинфа. Если этот известный еретик учил о существовании в 1000-летнем царстве Христовом брачных удовольствий, то при этом необходимо заметить, что брачные празднества в тогдашнее время служили общеупотребительною формою для изображения блаженного единения Мессии со своими последователями. Гностики точно также изображали блаженство плиромы под формою брачных празднеств, брачного союза между σοτήρ и σωφία, между природою духов и ангелами. Человек, незнакомый с ориентальным языком символов, может пожалуй перетолковать в дурную сторону то, что не позволит себе сделать человек сведущий в этом отношении [Neand. Gesch. christl. Relig. und Kirche. T. 1, стр. 450]» (Хилиазм первых трех веков).