– Someday we gonna rise up on the wind you know. Someday we gonna dance with those lions. Someday we gonna break free from these chains and keep on flying.

Моя тень?

Темнота обрыва поглощала весь свет, струящийся сверху. Ремень ужасно натирал, он был перевернут, словно лента Мебиуса. Будто все то, что происходило внутри моих джинсов, никак не соприкасалось с тем, что было снаружи этих джинсов. Я нервно усмехнулся, обнаружив себя по ту сторону происходящей со мной реальности. Но с той стороны этой неведомой линии в погоне за мной было чудовище. Как это так? Рык пронесся в высоте. Еще на «Палладе» я слышал нечто странное, но не придал этому значения, а зря.

Где находились мои друзья с фрегата, я не знаю. Мы вместе держали путь, а потом все пошло не по плану. Я умудрился кое-как спастись, что случилось с ними – я понятия не имел. Да и мысли о их судьбе меня не сильно занимали. Какой толк в этих мыслях, если я закончусь прямо сейчас в лапах этого зверя. Для начала надо справиться самому, а потом я непременно придумаю, как спасти своих ребят. Стоит немного передохнуть – и снова в путь.

Любая ли сложная задача решается путем

разбиения ее на несколько простых действий?

– Я получаю истинное облегчение и даже удовольствие, когда у нас с тобой происходит совпадение страхов. Некоторые из них со мной так давно и настолько детально углублены и запущены, что я тут в образе учителя, а ты профана. И это бодрит.

– Ну что поделать, ты хотел стать человеком.

– Я не мог представить, что человек ищет здесь духовного просветления, чтобы узнать цену биткоина. Лучше стать кем угодно, чем стать человеком и нести груз человеческих обязанностей.

– Эстетика отвращения и тотальной брезгливости?

– Мы бизнес строим и семейное дело.

– Клиптолизация и спирт-рояль.

– При свете пыль видна?

– Скучно мне об этом.

– Может, для тебя и так. Меня это не волнует, если ты думаешь, что я говорю для тебя.

– А для кого?

– Ты задачу свою решаешь, это понятно, а системы гибнут.

– Ты это выдумал и сюжетируешь.

– Это не так. Не путай ячейку в банке с банком.

– Ты несешь какую-то ахинею. Целостности без последовательности не может существовать.

– И тем не менее она есть. Ты вот как мозаику собираешь?

– Какую?

– Самую обычную.

– Последовательно, двигаясь от правого верхнего угла, подбирая нужные пазлы.

– Верно! Те, для кого я говорю, мозаику так не собирают. Они находят цветовые или знаковые определители, преображая узор в совпадения. Отражения не имеют аналогов. Они собирают так все: мозаики, конструкторы, отношения, дела…

– Ты алгоритм собирания мозаики втюхать мне хочешь?

– И вновь ты из правого верхнего угла меня спрашиваешь.

– Что я делаю не так?

– Ты раскладываешь последовательности на части, далее замыкаешь мозаику, выдавая несобранный рисунок за искомый, размывая концы, заключая производную в цикл. А знаешь, что самое смешное?

– Что-то мне не смешно.

– Они учат этому детей, изымая у них их.

– Нарочно?

– Ты же не нарочно. Вот и они не нарочно.

– И почему так?

– Не умеют мыслить себя вне времени. Кстати, очень похоже на то, что ты держишь в руках.

– Эм, чудо-йогурт?

– Заключенное в рамки пластиковой бутылки чудо. Ты держишь его в руках, заявляя, что ищешь его. Да вот же оно – у тебя в руках.

– В чем суть?

– Не пихай слово в форму и…

– И что?

– Вытерпи разумное количество боли.

– Ты не мой друг, приятель?

– Не называй его приятель, парень?

– Ты не мой парень, друг?

– Он тебе не друг, приятель?

– Ты не мой приятель, парень?

– В это время я должен был петь караоке на его исторической родине, а сижу в душном штабе рядом с вулканом, который вот-вот извергнется, – разрывался Амато.