– Даже такое бывает?

– Космос велик и задач у флота черных кораблей множество.

– Кстати, курсанты, которые проходят обучение в группе зачистки охотятся на таких дезертиров, как ты. И ликвидируют не только дезертира, но и часто тех, с кем, но контактировал.

– Поэтому вы спрашивали про моих друзей?

– Да. Просчитывал варианты.

– Сколько нужно служить в группе зачистки?

– У них один из самых коротких сроков службы, чем больше целей закроешь, тем скорее сможешь выбрать место и время, где выбыть в отставку и обосноваться. Но в группе зачистки службу выдерживают только настоящие убийцы. Некоторым даже специальную программу в регистратор внедряют, чтобы они ничего не натворили после ухода со службы.

– Разве я не один из них, сэнсэй?

– Тошиюки, я верю, что нет. Симадзу без сомнения самый смелый клан периода Сэнгоку и битва при Сэкигахаре, где я тебя подобрал, тому подтверждение. Но твой клан прежде всего отличает ещё и сила духа. Поэтому, я думаю, эта внутренняя сила поможет тебе справиться и не погрязнуть во тьме кровопролитий. Ты должен найти свой путь.

– Свой путь. – ухмыльнулся Тошиюки. – Сэнсэй, у меня ещё вопрос. Почему ты ищешь учеников в средних веках?

– Тут ты и сам мог бы догадаться. Потому, что дети тогда умирали как мухи. Вот почему. Командование поставило несколько условий. Во-первых; нужны дети не старше двенадцати лет. Во-вторых; детей можно вербовать только если они, с восьмидесяти процентной вероятностью, в своём времени должны умереть. В третьих; ребёнок должен быть из эпохи максимально далёкой от прогресса, чтобы его разум был не перегружен, чист и не скован условностями для новых знаний. Второй пункт, они считают наиболее важным.

– Почему?

– Думаю, чтобы лишний раз не влиять на ход истории. Забирать ребёнка из мира, где он и так должен исчезнуть. Спасать его за секунду до неминуемой гибели. Кому только в голову могло такое прийти? И земля, чтобы ты знал, не единственное место, где набирают курсантов.

– Что, есть планеты, где жизнь не сильно отличается от той, что была у меня, когда я был ребёнком?

– Будут. И чтобы таких планет было поменьше, нашему флоту нужны такие, как ты. Главное, чтобы ты это усвоил.

– Знаете, что я усвоил? Что не стоит себе голову морочить подобными вопросами. От них только настроение портится. – буркнул Тошиюки и пошёл за новой банкой газировки. – Почему вы оставили меня в Яцусиро? – вернувшись спросил он. – Почему не Токио или Йокогама?

– Подумал, после периода Сэнгоку и экскурсии в космос, крупный город для тебя будет перебор. Кстати, как ты здесь справляешься? Кем, говоришь, работаешь?

– Сначала мыл посуду в ресторане у Миюки.

– У твоей девушки?

– Да, у неё. Она меня приютила, когда увидела, что я роюсь в мусорных баках в поисках еды.

– И каково такому именитому самураю мыть посуду?

– Куда лучше, чем голодать. Потом купил мопед и стал доставлять еду.

– Ты любишь её?

– Сказал же, нет. – раздражённо ответил Тошиюки.

– Ах да, я забыл. Ты вроде рассказывал про какую-то там темнокожую девушку на круглой площади. Нет, постой. Вспомнил. Это ты про сон свой рассказывал, когда я тебя при смерти в грязи у Сэкигахары нашёл. Так это ты верность темнокожей незнакомке из сна хранишь или, быть может, ты просто мне не доверяешь?

– Пошёл ты, сэнсэй! Я бы тебе морду набил. Если бы мог. А так вот вынужден смотреть сейчас на неё небитую. – съязвил Тошиюки и ушёл в комнату.

– Так что ты решил, с обучением?

– Продолжу. А разве у меня есть ещё какие-нибудь варианты? Только не сегодня. Я хочу побыть ещё один день с Миюки. А ты пока помойся. Ты и вправду воняешь, как бродячая собака.