Звук удаляющихся шагов, а потом шёпот Орельена:

– Ушли. Анжелика, ты ведь не спишь?

– Уже нет, – она открыла глаза. – Но мне всё ещё хреново.

– Я попросил на кухне бульона и подогретого вина. Есть нужно, иначе не восстановишься.

– Чёт я не хочу, – глаза всё равно что сами закрылись.

Но оказалось, что Орельен умеет настаивать.

– Нет, Анжелика, надо, – сказал он так, что можно было, конечно, послать его на хер, потому что больше ничего на такое не скажешь, но проще оказалось ничего не говорить.

Жакетта принесла поднос с едой, поставила на столик у кровати, и они с Орельеном принялись кормить Лику этой самой едой. Сначала Орельен усадил её, а Жакетта подсунула под спину подушки. А потом вложили ей в руку чашечку бульона, а в другую – вилку с кусочком варёной курицы.

– Господин Арно сказал, что разносолы – потом, когда вы встанете на ноги, – Жакетта наколола на вилку ещё один кусок курицы и дала Лике. – А пока вот так. И запить вином с травами, он принёс мешочек.

Лика как раз допивала вино, когда дверь снова открылась, и вошёл ещё один неизвестный ей мужик в чёрном, с толстенной серебряной цепью поверх куртки. Вот же блин проходной двор, а не личная спальня! Дома только мать заходила, и ещё братец проламывался, а здесь – вообще все, кому не лень!

Но Орельен подскочил и склонился перед вошедшим в поклоне.

– Господин Сен-Реми, я рад вас приветствовать.

– Арно рассказал ваши новости, – мужик подкатился к постели Лики и уставился на неё. – Госпожа Анжелика де Безье, значит. Невеста его высочества Анри Лимейского.

– Ну, – нахмурилась Лика, она пока не поняла, что за перец и чего от него ждать. – Здравствуйте.

– Анжелика, это целитель из Паризии. Вы совсем-совсем его не помните? – и хлопает глазищами, как кукла.

– Нет, – помотала она головой.

Очень аккуратно – голова снова кружилась.

– Вот видите, – вздохнул Орельен. – Анжелика, господин Сен-Реми был у вас в Безье, когда скончался господин граф. И потом ещё осматривал тебя здесь, когда ты заболела.

– Не помню, – отрезала Анжелика.

– Что ж, всё в воле господней, – вздохнул целитель.

И принялся её осматривать.

По ходу, им тут ни узи, ни томография ни за чем не нужны, так справляются. Во всяком случае, этот мужик кивал головой, тряс седыми космами, свисающими из-под шапки, хватался за Ликины руки длинными пальцами с желтоватыми ногтями и кончиками – в краске он бродился, что ли? – и бормотал себе под нос, что всё, как и должно быть.

– Итак, что я вижу, господин де ла Мотт. Кстати, где его высочество? С ним бы я тоже поговорил. Деточка, сходи и пригласи его сюда, – кивнул мужик Жакетте, та подскочила и выбежала наружу. – Так вот, о самочувствии госпожи. Госпожа совершенно здорова, что очень приятно – по сравнению с прошлой нашей встречей. Исключая последствия неумелого применения магической силы, имевшее место – когда?

– Вчера, – кивнул Орельен.

– Ещё суток не прошло?

– Нет.

– Тогда всё сходится. Деточка, – это уже Анжелике, – расскажите, как вы себя чувствуете.

– Херово, – честно прошептала деточка, потом спохватилась. – В смысле, очень плохо. Голова кружится, тошнит. А они ещё есть меня заставили.

– Правильно сделали, – кивнул мужик, тряхнув волосами. – Было бы ещё тяжелее. Сейчас я вас немного подпитаю, а Орельен посмотрит, как это делается. Конечно, у него нет целительской силы, но вдруг у кого-нибудь она есть?

– Так у Жакетки ж вроде есть, – пробормотала Лика.

– Точно, – кивнул Орельен. – Сейчас она вернётся, и тогда вы сделаете, хорошо?

– Девушка, которая пошла за его высочеством? Надо её повнимательнее рассмотреть, надо же, целитель!