Анри впал в отчаянье, и его взялся утешать Орельен, виконт де ла Мотт. Тот был не то одногодком Анри, не то чуть помладше, сыном почти безземельного соседа, и воспитывались они вместе. Но Орельен из них троих был самым сильным магом, и мэтры магии при дворе утверждали, что его сила только прибывает, и будет прибывать ещё лет до двадцати пяти. Во всяком случае, мог он многое, но довольно бестолково. Мэтр Рене, ближний маг королевы-матери, рекомендовал Орельену поездку на Юг, либо в Фаро, где при трёх духовных и магических орденах были школы, либо в Монте-Реале, где тоже была неплохая школа. Но сирота Орельен отправляться в долгий путь в одиночку не хотел, вот и болтался при дворе и при своём старинном друге Анри. И не стеснялся оказывать магические услуги тем, кому это было нужно – за деньги, конечно же. Никто ещё не решился попросить Орельена об услуге и не заплатить – очень уж выразительно тот улыбался и при этом поглядывал на всякие свои кольца и прочие побрякушки, и обещал наслать что-нибудь неприятное, если вдруг что не так, и по слухам, даже насылал.

Орельен прямо фонтанировал идеями, одна одной краше – найти некроманта, поднять невесту Анри – хоть ненадолго, а после свадьбы пусть помирает обратно, или найти похожую девчонку и заплатить ей, чтобы представилась Анжеликой на время свадьбы, а потом отправить её восвояси. Но Анри же благородный дворянин, где ж ему согласиться на такое – упёрся и сказал, что ни за что на свете не запятнает своё имя подобными делами. Орельен, правда, смог законсервировать от разложения тело Анжелики, а потом он же придумал эту заварушку с обменом душами – вычитал в какой-то многоумной книге. На это Анри согласился – его Анжелика уже мертва, а Орельен убедил, что душа, которая придёт к ним таким путём, тоже спасётся от смерти тела и развоплощения. Но во время обряда что-то случилось, Жан-Филипп не настолько разбирался в магии, чтобы понять – что именно. И в итоге они получили девицу, несомненно – живую, абсолютно здоровую, похожую на покойную, как две капли воды, и она даже утверждала, что её зовут Анжелика, но…

Эта девица никуда не годилась. Никуда. Не. Годилась.

И что с ней теперь делать, Жан-Филипп себе не представлял.

Анри сам взял из рук слуги поднос и поставил его на стол. Слуга только кивнул – мало ли, что там у господ за секреты. Правильно, такие секреты, что лучше не знать, целее будет.

И главный секрет – что они наделали? И не покарали ли высшие силы их таким образом за самонадеянность? Что они знают о других мирах? А о душах в них? И о телах? То-то же, ничего.

Он оглянулся на Анжелику – вот ведь, бывает так, что в двух мирах живут две необычайно похожие девицы, но одна из них – дочь графа и благородная дама, а кто вторая? И можно ли вообще представить эту особу вместо благородной дамы? Ей же стоит рот открыть, и все сразу же поймут, кто она такая? И взгляд – исподлобья, недоверчивый и суровый. Его Анжелика была нежна и ласкова во всём – и во взглядах, и в словах, и в лёгких стеснительных прикосновениях. Эта же – колючая, точно ёж, и недобрая. Но по повадкам она никак не похожа на простолюдинку – смотрит прямо, не смущается, говорит дерзко, будто привыкла, что её слушают. Хотя что там слушать-то!

Вправду нужно поесть и выпить, со вчера маковой росинки во рту не было. А сил ночью потеряли изрядно. И там уже соображать, что дальше.

Анри пригласил друзей и девушку располагаться вокруг стола. Анжелика по-прежнему смотрела настороженно – теперь на все блюда и тарелки, стоящие на столе.

– А что, руки перед едой мыть вас тут никто не учил? – вдруг хмуро поинтересовалась она, глядя на Жана-Филиппа, который уже взял было кусок хлеба.