Горькая усмешка не сходила с моего лица. Я почувствовала, как по щеке вниз побежала обжигающая кожу слеза.

А что я натворила потом? Когда думала что он погиб, сама хотела умереть. Вены резала. А когда он вернулся и снова меня спас – опять оттолкнула. И почему? Да, после той страшной ночи в резиденции Де Круа под Москвой, когда… произошла бойня, когда киллер добрался до меня. Я многого не помню, но мне рассказал Валентин, что именно благодаря Гаю, я снова осталась жива.

Он, опытный военный, справился с большей частью нападавших и буквально на руках вынес меня оттуда. Увез во Францию, в свой замок и окружил заботой. Вызвал лучших врачей, приставил охрану и слуг. Наверное, только у настоящих принцесс такое бывает в жизни. И у меня.

Я вспомнила тот момент, когда пуля киллера пробила мою куртку и вошла в грудь. В одно мгновение я почувствовала, как жар заливает все тело, кружится голова. Я теряла сознание, но в последнюю секунду увидела его. Как он одним профессиональным движением свернул шею убийце, внезапно появившись у него за спиной. Бешеные глаза Гая, когда он увидел меня. Мне даже стало как-то стыдно, что он смотрит на меня, а я тут в таком виде, с пулей в груди. Конечно, это уже был бред человека при смерти. Но такие мысли были. И, наверное, это еще раз доказывает, насколько сильно уже тогда я любила его.

Мои веки с каждым мгновением наливались тяжестью, но я не хотела умирать. Потому… Потому, что он, наконец, был рядом. Вернулся. Нашел меня. Хотел защитить, раз и навсегда заперев в своем прекрасном замке.

А я взбунтовалась. Начала топать ногами и требовать вернуть меня на родину. Дура, честное слово. Нет, серьезно, дура, каких мало. Может быть, одна такая.

Мне тогда показалось несправедливым, что он принимает такие решения, не посоветовавшись со мной, не спросив, чего же хочу я. Взбалмошная девчонка! Сколько терпения он тогда проявил! Пока мы летели в Россию, молчал и выполнил свое обещание вернуть меня в Москву. А потом отступил, потому что я потребовала. И ждал, пока успокоюсь и вернусь. И я дура, сто раз дура!!! Чуть не потеряла его тогда. Гордый и решительный со всеми, и ласковый котенок в моих руках.

Тогда своим поведением я испытывала его чувства, и чуть было не доигралась. Еще и Мирослав вмешался. Зачем? Эти признания в любви… До сих пор не верю в то, что чувства Ягудина ко мне были серьезными. Слишком пылко и резко. Как он тогда требовал от меня отказаться от Гая.

Глупость.

Нет, с его стороны все это было несерьезно, Ира не права. Я нахмурила брови. А может быть в этом дело? Возможно, Гай по какой-то причине решил, что у меня с Мирославом что-то было? Оттуда такие перемены? Нет. С чего бы это вдруг спустя столько лет? Нет. Если бы подозрения были, они бы были и тогда, шесть лет назад. Почему именно сейчас он решил развестись?

Тут что-то другое.

Меня вдруг передернуло, и мурашки побежали по телу. Я внезапно осознала, остро поняла, куда возвращаюсь. Ведь нас с Аленом там никто не ждет. Мы теперь никому не нужны. В Москве сейчас холодно и промозгло, что не добавит радости возвращению. Друзей нет. Родственники? Их я и сама не жажду видеть, ничего хорошего от этого не будет.

В огромном мегаполисе мы с сыном будем совсем одни. И никакой надежды на возвращение прежней счастливой жизни втроем. Только пустота. Ежедневная пустота. Нам будет некого ждать.

Как раньше… Раньше…

Мы всегда ждали возвращения нашего Гая, когда он улетал на важные переговоры. Хотя, чаще всего, он брал нас с собой, не желая расставаться ни на день.

– Никакая работа не помешает мне быть рядом с вами, – всегда повторял Гай, – к тому же, Алену надо учиться всему тому, что умеет его отец. Когда-нибудь он вырастет и унаследует все мои заботы, – смеялся Де Круа.