За столом шла неторопливая беседа.

– Я поговорил со старейшинами селения, – обратился Кори к Файзали, – тебе выделят тут домик, где ты сможешь открыть больницу. Все старейшины даже рады были, что у них появится доктор. Помогут всем, чем смогут.

– Большое спасибо, брат Кори, – ответил Файзали, – я очень рад это слышать.

– Жить пока будешь у меня, вместе с семьей, места всем хватит. Потом, как освоишься, свой дом построишь. Все хорошо будет, – продолжал Кори.

– Я вам очень благодарен, Кори. Но я пока не могу точно сказать, останусь или нет, – откровенно сказал Файзали, – Очень хочется вернуться на родину… Но, на все воля Аллаха.

– Воистину, Аллах велик и всеведущ, и на все воля Его, – кивнул Кори, – А я смотрю твой племянник проголодался. Что, мальчик, нравится плов? – улыбнулся Кори, переводя внимание на Ануша, уплетающего за обе щеки.

Мужчины, сидевшие за столом, дружно рассмеялись. Ануш, поднял глаза на Кори и постарался быстро проглотить, уже имеющийся во рту плов. У него поначалу это не получалось. Это вызвало еще больше смеха. Наконец, справившись с едой, Ануш ответил:

– Да, спасибо, вкусно.

– Кушай на здоровье, – улыбнулся Кори, – Тебе сколько лет?

– Четырнадцать, – ответил Ануш.

– Большой уже, – снова улыбнулся Кори, – В школе учился?

– Да.

– Писать и читать умеешь?

– Да.

– А в мечеть ходишь? Намаз12 читаешь?

Тут Ануш замолчал.

– Уважаемый Кори, у нас детей в мечеть водить не принято было. Некоторые мечети работали, а детей водить не разрешали. А в лагере для беженцев в мечеть он ходил, – ответил за Ануша Файзали.

– Ну и так хорошо, – кивнул Кори, – Гляжу он у тебя не разговорчивый.

Ануш с Файзали переглянулись.

– Дело в том, уважаемый Кори, – сказал Файзали, – что мальчик недавно получил ранение, когда мы переходили границу и хотя почти выздоровел, но все еще трудно ему разговаривать. Есть еще причина, он в Таджикистане учился в русской школе, таджикский знает более-менее, а вот на дари13 говорить стесняется. Боится, что скажет что-то не так и его засмеют.

Кори рассмеялся и покивал головой:

– Понимаю, дорогой Файзали. Но это ничего. Я сам чуть-чуть говорю по-русски, еще со времен шурави. Хорошие времена были. Как это: «сдраствуй салдат», «хадит», «сигарет», – попытался по памяти воспроизвести знакомые слова Кори, – С помощью Аллаха мы его всему научим. Будет говорить, как настоящий афганец. Будет заниматься у меня в медресе, я научу его исламу, научу читать священный Коран, все хорошо будет.

– Спасибо, уважаемый Кори, – поблагодарил его Файзали.

– А что ты учил в школе? – обратился Кори к Анушу.

– Русский язык, – начал, было, перечислять Ануш и запнулся. Он не знал, как называются его школьные предметы на дари, – Я не знаю как сказать, – честно признался он.

– Ничего страшного, – успокоил его Кори, – говори, если что не пойму, Файзали переведет.

– Литература, – по-русски сказал Ануш.

Кори вопросительно посмотрел на Файзали.

– «Адаб», «адабиёт», – перевел слово Файзали, – это предмет в школе на котором изучают писателей.

– Понятно, – кивнул Кори, – И каких писателей ты знаешь? – обратился он к Анушу.

– Пушкин, Лермонтов, Толстой, – начал перечислять Ануш.

Кори повертел головой:

– Не знаю таких. Это русские писатели?

– Да, – ответил Ануш.

– А что они писали? – поинтересовался Кори.

– Стихи и рассказы – ответил Ануш.

– Интересно, – покивал Кори, – а еще что изучал?

– Географию, – снова по-русски сказал Ануш.

– Джографи, – перевел Файзали.

– Английский язык, – продолжил уже на таджикском Ануш.

– Ты знаешь английский язык? – поинтересовался Кори.

– Немного, – замялся Ануш, – читать могу, чуть-чуть, говорить так… Четверка была в школе.