Официальным годом «рождения» антропологии в России считается 1864 г., когда по инициативе первого российского антрополога А. Богданова (1834—1896) был организован Антропологический отдел Общества любителей естествознания (переименованного впоследствии в Общество любителей естествознания, антропологии и этнографии – ОЛЕАЭ).

Истоки антропологических исследований в России связаны с именами В. Татищева, Г. Миллера, П. Палласа и других участников и руководителей разнообразных экспедиций (в Сибирь, на север, Аляску и др.), накапливающих антропологические характеристики различных народов Российской империи на протяжении XVIII—XIX вв.

В то время как накопление данных о физическом типе народов России и зарубежных стран шло параллельно с этнографическими исследованиями, другая область антропологии, трактующая вопросы происхождения человека и его места в системе животного мира, развивалась в связи с «натуральной историей». Работы А. Протасова, С. Забелина, А. Шумлянского, Д. Иванова и других русских анатомов еще в XVIII в. заложили прочные основы для развития отечественной анатомии. Представителем анатомии начала XIX в. был выдающийся анатом и физиолог П. Загорский, автор ряда тератологических исследований. На русский язык были переведены наиболее крупные произведения мировой естественно-исторической литературы, например знаменитая «Естественная история» Ж. Бюффона, опубликованная в России в период с 1749 по 1804 г.

Один из крупнейших естествоиспытателей XIX в., основатель современной эмбриологии, выдающийся географ и путешественник, К. Бэр (1792—1876) известен и как один из крупнейших антропологов своего времени, как организатор антропологических и этнографических исследований в России. Особый интерес представляет его работа «О происхождении и распространении человеческих племен» (1822), в которой развивается взгляд о происхождении человечества из общего «корня», о том, что различия между человеческими расами выработались после их расселения из общего центра, под влиянием различных природных условий в зонах их обитания. Пожалуй, эта работа впервые представляет собой не просто сборник антропологических сведений и не сводится к простому постулированию некоторой идеи, а является попыткой доказательного логического вывода определенной гипотезы.

С 1842 г. К. Бэр возглавлял Анатомический кабинет Академии наук в Петербурге, где хранилась небольшая краниологическая коллекция – собрание краниумов (черепов и их фрагментов) человека и его эволюционных предшественников, полученных для научных целей в ходе археологических раскопок. Следует особо отметить заслуги Бэра в разработке программы и методики антропологических, в первую очередь краниологических исследований. Наибольшее внимание К. Бэра привлекали вопросы происхождения человеческих рас, факторы возникновения расовых особенностей.

Интерес к достижениям биологии характеризует не только российских естествоиспытателей, этнографов и анатомов, что обусловлено началом распространения во многих странах различных расистских «теорий», имеющих своей целью «научное» обоснование неравноценности человеческих расовых типов. В этот период истории данные антропологии, еще только формирующейся самостоятельной науки, начинают активно использоваться в неблаговидных политических целях.

В борьбе против расистских теорий использовались доводы, полученные в ходе специальных антропологических и этнографических исследований, осуществленных рядом русских ученых.

В частности, огромное значение имеют работы Н. Миклухо-Маклая (1846—1888). Будучи зоологом по специальности, он прославил русскую науку не столько работами в этой области, сколько своими замечательными исследованиями по этнографии и антропологии народов Новой Гвинеи и других областей южной части Тихого океана.